Мун чувствовал себя в зоне перехода «Спадающего Шторма» как рыба в воде. Ханг Мета да и многие офицеры наземной армии ощущали себя совершенно больными, оказавшись на борту космического прыгуна или шаттла. Офицеры, привыкшие сражаться в кабинах боевых роботов на поверхности планеты, со стыдом признавались, что испытывают недостаток элементарных технических знаний о космической арене боя. В результате оказывалось, что водители боевых роботов испытывали дискомфорт на борту военных шаттлов – впрочем, пилоты воздушной флотилии тоже чувствовали себя не в своей тарелке, попав в кокпит боевого робота. Мун являлся исключением из правила: он уважал членов экипажа боевых кораблей и считал их способными высококлассными воинами.
Мун стоял на капитанском мостике «Спадающего Шторма», когда «Корат» с шаттлом на борту совершил гиперпространственный прыжок в систему Охотницы. Он видел, как в рубке высветились данные о пути и ходе следования «Кората», переданные с борта Т-корабля. Мета, конечно, не настолько залечила свои раны, чтобы взять на себя основную часть наземной операции на Охотнице, рассуждал Мун. Он считал себя одним из самых опытных боевых командиров, прошедших огонь и воду, и понимал, что Мета именно к нему обратится с приказом возглавить нападение на варваров и вернуть Ягуарам родину.
Ханг Мета давно зарекомендовала себя как умный военачальник и превосходный водитель боевого робота. Но восхищение Муна ее военными достижениями все же уравновешивалось знанием о том, что она не смогла проявить себя как вернорожденный воин до конца – она провалялась в госпитале во время блистательного сражения галактики Дельта, в котором отличился Мун.
– Гм-гм. – Фырканье Меты всегда сигнализировало подчиненным, что ей в голову пришла какая-то необычная идея. – Я вижу, вы снова на капитанском мостике, полковник Пол Мун. Очень хорошо. Хотя меня одолевают сомнения относительно вашего здоровья – ведь медтехники наверняка не дали вам «добро» на командование в ближайшем сражении.
Услышав насмешливый голос, Мун обернулся и бросил угрюмый взгляд на крошечный жидкокристаллический дисплей камеры, укрепленной под потолком кабинета. Мета наверняка заметила его недовольную гримасу! Мун отлично понял причину ее замечания на тему здоровья: если у Меты правая рука до сих пор была обездвижена специальной повязкой, то больную левую ногу Муна вот уже два месяца поддерживала тяжелая металлическая скоба. Она служила ему постоянным напоминанием о той смертельной битве, когда он, раненый, оказался в руках подлого предателя по имени Трент. Осколок ракеты ближнего действия, выпущенный меткой рукой изменника из кабины «Рожденного в Котле», раздробил его коленную чашечку. Мун упал на землю, истекая кровью. С трудом, почти теряя сознание, ему удалось разорвать спрятанный в кармане формы медицинский пакет и наложить жгут на сломанную в нескольких местах ногу. Проваливаясь в спасительную темноту обморока, Мун подумал, что ногу наверняка не спасти.
Муна подобрали на поле боя и срочно перебросили на Хинер, базу галактики Дельты. Ногу действительно пришлось ампутировать чуть выше колена, но не зря Клан Ягуара уделял повышенное внимание развитию и совершенствованию медицинских технологий. В госпитале на Муне испробовали новый, длинный и болезненный, процесс «наращивания» ампутированной конечности. Интересно, что такая операция лучше удавалась с частями тела воина-элементала, чем обычного человека; простым воинам, лишившимся конечности, медики вживляли особые протезы, а вот с тканями элементала можно было поэкспериментировать. После двухгодичного курса процедур у Муна буквально выросла новая нога. Конечно, Мун опасался, что уже не сможет, как прежде, сломя голову бежать в атаку, – хотя нога превосходно действовала и почти не отличалась от старой, он до сих пор носил специальную скрепляющую шину и подобрал особый комплект брони. Да, трогательная забота о здоровье и боеспособности элементалов – воинов, рожденных благодаря особым целевым программам генетического отбора, отличала Клан Ягуара. Последние два месяца Мун проходил в клинике реабилитационный курс. На исходе второго месяца он почувствовал: еще несколько дней, проведенных в стерильной чистоте и тишине больничных палат, – и он сойдет с ума. В течение этих двух месяцев он был вынужден иметь дело только с врачами, которые принадлежали к низшей касте, и Мун мучительно размышлял, сможет ли он занять вновь по праву принадлежащее ему место воина…
Теперь эта металлическая фигурная скоба, скрепляющая ногу, служила Муну постоянным напоминанием о его довольно шатком положении в воинской касте… Хотя о чем говорить? Воин рождается для битвы и в ней погибает. Таков закон. Мун был уверен, что в сражении он будет драться как истинный Ягуар, полноправный член
Клана. Он не даст поводов усомниться в собственной полноценности. Но такой долгий период бездействия… Иногда Муну казалось, что он буквально идет по лезвию ножа. Один неверный шаг, еще одна полоса затишья – и он сорвется.
Хотя однажды Мун бросил вызов своре докторишек и медтехников. Это случилось во время остановки Т-корабля в одной из безымянных, затерянных в космосе систем на Дороге Исхода: кораблю нужна была дополнительная подзарядка для прыжка. Тогда-то Мета и объявила Испытание Владения, чтобы назначить новых командиров галактик. Пол Мун погрозил кулаком в сторону собравшихся что-то возразить врачей, облачился в свои покалеченные в боях доспехи, подтвердил в поединке статус истинного воина Клана Ягуара и завоевал право носить звание звездного полковника.