– Убедил, – кивнул Караваев. – Говори, что от меня требуется.
– Для начала нужно на всякий случай усилить в городе охрану общественного порядка. А то мало ли… Как это делать, ты знаешь и без меня. Затем вот что. Нужно бы мне знать, что собой в данный момент представляет Остап Луцик. Это тот самый ходок, чья подпись в письме стоит на первом месте. Чем он живет, какие речи произносит на завалинке, особенно по пьяному делу, с кем водит дружбу, с кем враждует… Ну и так далее. Кто бы мог мне ответить на все эти вопросы? Мы, конечно, могли бы разузнать и сами, но для этого потребуется время, а у нас его как раз и нет. В обрез у нас времени, сам понимаешь. Ну, так кто?
– Наверно, местный участковый, – пожал плечами начальник милиции. – Кто же еще? Уж он-то обязан знать тот спецконтингент, который проживает у него на участке.
– Спецконтингент, – задумчиво повторил Голубев. – Слово-то какое… Будто железобетонный блок. Ладно, сейчас не до филологических красот. Разыщи-ка мне этого участкового в ускоренном темпе. И пускай он на повышенных скоростях мчится ко мне. Побеседуем…
– Мне можно идти? – спросил Караваев.
– Да, иди. Но будь на связи. И если что – звони.
Участковый Саня Киняйкин находился в райотделе. С самого утра он возился с некой зловредной личностью – мелким правонарушителем и пакостником по прозвищу Компот. Этот самый Компот достал Саню своими противозаконными пакостями, и теперь Саня решал, как бы Компота половчее привлечь к ответственности и какой именно должна быть эта ответственность в соответствии с законом. Сам же Компот сидел напротив Сани и всячески старался ему противодействовать в его законных инициативах.
– Ты, гражданин Компот, или как там тебя… Сидоркин Валентин Федорович, пойми одно, – втолковывал Саня. – На свой поганый хребет ты уже себе наскреб. В полном соответствии с законом! Пятнадцать суток тебе как с куста! И это только начало! А будет и продолжение…
– Пятнадцать суток! – хмыкнул Компот. – Это за что же такое?
– А за разбитое намедни стекло в магазине «Ягодка», вот за что!
– Не разбивал я никакого стекла.
– А кто же его разбил? Может, я?
– Может, и ты. Откуда мне знать?
– Ты мне это брось! – Саня постучал кулаком по столу. – У меня есть свидетели, которые видели, что это именно ты разбил стекло!
– Врут твои свидетели.
– Что, прямо-таки все и врут? – ехидным тоном спросил Саня. – Семь человек – и все говорят неправду?
– Да хоть семьдесят семь! Врут, и все тут! Потому что не разбивал я никакого стекла! Если хочешь знать, меня в тот вечер и у «Ягодки» не было! Не присутствовал я там!
– А где же ты в тот вечер присутствовал?
– А где надо, там и присутствовал! Не твое это дело!
– Это как так – не мое? А чье же еще?
Неведомо, чем бы закончился этот юридический спор, но тут в кабинет заглянул дежурный по райотделу.
– А, Саня! – сказал он. – Хорошо, что ты здесь. А то мне велено достать тебя хоть из-под земли!
– А что такое? – всполошился Саня.
– Бросай все свои дела и лети на повышенных скоростях к начальнику КГБ. Приказ Караваева, ты понял?
– Куда мне лететь? – оторопел младший лейтенант Киняйкин.
– Сказано – к начальнику КГБ, – повторил дежурный. – Он тебя ждет не дождется.
– Но зачем я ему?
– Вот он тебе и объяснит, зачем ты ему понадобился. – Дежурному, видать, понравился его собственный ответ, и он весело хохотнул. – Ну, беги. И постарайся вернуться. – Дежурный еще раз хохотнул, довольный своим остроумием.
– Повезло тебе на этот раз, гражданин Компот, – сказал Саня мелкому правонарушителю. – Не до тебя мне сейчас… Но мы с тобой еще встретимся, так и знай! Не сегодня, так завтра. Ну, ступай отсюда, а то тошно мне на тебя глядеть!
– Значит, младший лейтенант Киняйкин? – переспросил начальник отдела КГБ, когда Саня представился. – Ну а зовут-то тебя как?
– Саня… то есть Александр, – смущенно поправил сам себя Саня.
– И ты участковый в поселке Каменка? – Голубев изо всех сил постарался скрыть улыбку. Уж очень ему понравилось, как этот мальчишка ему представился. Саней, говорит, меня звать. Хорошо ответил, без всякой официальности. Голубев не любил официальных отношений – ни с подчиненными, ни с начальством. По сути, он был простым человеком, несмотря на то что возглавлял столь серьезное ведомство.