Судя по шорохам и ватным ударам за спиной, хранитель поднял с земли Гординиуса и как-то неловко перекинул через себя, на манер подстреленной лани.
— Последний вопрос, — я облизнула губы, понимая, что, и впрямь, с такими темпами у меня остаётся всего одна реплика.
Потому что да, Бетти определенно являлась ревенантом.
…Привидения бывают разные — минутка «Доронаха» к вашим услугам. Даже полминутки, учитывая обстоятельства.
Есть призраки, которые сохраняют полное сознание и память. Для них смерть не сильно отличается от жизни: обычно они с комфортом устраиваются на чьем-нибудь чердаке или в спальне (зависит от наглости). Когда такой призрак устаёт от посмертного бытия или же выполняет миссию, ради которой остался — он тихо угасает.
Но есть и другие — ревенанты.
Их в нашем мире держит лишь одно: месть. После гибели ревенанты почти беспамятны. К ним сложно подойти: отталкивают болью. Они бродят в полубреду, обычно возвращаются к своему дому, и стонут там, и злятся, потерянные и непонимающие, что делать, лишь твердящие своё имя, как молитву. Энергия ревенанта спрятана в нём до поры до времени: до того момента, пока он случайно не столкнётся с виновником своей гибели.
Кстати, да…
— Почему ты хочешь убить именно жреца, а не богиню? Может, лучше на нее откроешь охоту — и заодно скажешь нам, кто она? — спросила я девочку.
— Не знаю ни о какой богине… Жрец выбрал меня, привёл… Сказал: верь, и всё получится… Завязал глаза… Испугалась… Кто-то тронул… Не получилось… — пробормотала Бетти.
И полностью, эх, воплотилась.
Потому что — последняя деталь в портрет ревенанта — когда он окажется рядом с целью, он соберёт воедино всю до того копившуюся энергию и станет чудовищем.
Чудовищем на вечерок, для одного. Равнодушным к остальным. Монстром, который исчезнет, убив злодея. Или умрет в схватке — если кто-то вызовет его на бой вместо намеченной жертвы.
Прикусив губу — воздух наполнился чужой болью, пробирающей, как морозные иглы, — я смотрела на то, как обрастает плотью и странно выворачивается тело Бетти. Суставы гнулись и ломались с хрустом, на удлинившихся руках пальцы отрастали, как у ящериц, сквозь голову пробились ветками два крученых, назад уходящих рога, а рот превратился в жвалы.
Прах.
Меня трясло оттого, что я ничего не могла сделать для Бетти. Для той, настоящей Бетти, умершей при Прыжке.
— Мне жаль… — тихо сказала я.
В ответ нежить, чернее черного, похожая на демона Узких Щелей, вскинула к небу морду и засипела, означая начало охоты.
— Я побежал! — кратко сообщил Анте и, действительно, побежал, судя по скрипящим доскам моста.
Раньше это не имело смысла: призрак бы нагнал мгновенно: легче ветра, они даже не нуждаются в телепортации. А вот нежити придётся попотеть, пошевелить ручками-ножками.
— Догоняйте, что встали! — вопил у меня за спиной Давьер, но я не обернулась.
— Не убежать нам от тебя, да? — спросила я ревенанта дрожащим голоском. — Ты быстро бегаешь… Очень быстро бегаешь, хорошая девочка…
— Аргх! — жвалы клацнули у меня перед носом: «отойди!».
Усики нежити, капая какой-то слизью, приблизились ко мне, изучая.
— Хороо-о-о-ошая девочка… — продолжала я, чувствуя, как сердце бьётся где-то в горле, мешая дышать.
Шипя, ревенант на выгнутых в обратную сторону ногах попробовал меня обойти. Я упрямо двигалась параллельно ему. Мысли тоже двигались. Параллельно решениям.
Я не могу вступить с ревенантом в схватку — не голыми руками, это идиотизм.
Я не могу сделать шаг в бок с театральным «оп-ля!» и предоставить Гординиуса на растерзание твари. Вон, даже Анте понимает, что так нельзя.
Я не могу больше задерживать нежить разговорами — собеседники её не интересуют.
Впрочем, стоп.
Как всегда говорил магистр Орлин: «Перестаньте думать о препятствиях и начните — о возможностях».
Так-с…
Всё еще не давая нежити ходу, отвечая шагом на каждый её шаг — какая настырная человечишка, не разойдешься — я сменила фокус мыслей на оптимистично-самоубийственный.
Я бегаю быстрее, чем Анте с Гординиусом на руках — можно ударить тварь, вызвав на бой, и рвануть в обратную сторону. Плюс: перекину ответственность на Теннета, ведь тогда ему придётся меня спасать. Минус: как он сказал, «кладбище близко, не страшно». С Анте станется изобразить, что не заметил смены кадра.
Но, добежав куда-то, я могу найти там союзников.
Попросить, что ли, культистов о помощи, а то мало им приключений на вечер?
Хотя нет, культисты опять штаны потеряют, зато…
Точно!