И перед тем, как скороговоркой объяснить ей основные вещи, Полынь одними губами произнес поверх её макушки: «Видишь? Де-ле-ги-руй!».
…Выслушав всё, Андрис нахмурила свои по-детски густые брови, потом сложила руки на груди, подумала немного и, наконец, вздохнула:
— А знаете, я ведь давно не была в отпуске. Где там Гамор бегает?
День уже клонился к вечеру, когда мы всей командой — такой ненатуральной и всё же, странное дело, сформированной специально для «пустынной миссии», — собрались у меня дома.
Я поняла, что потихоньку начинаю воспринимать Мшистый квартал всего лишь как придаток к приключениям. Если сравнить, то на одну долю проблем, имеющих своим началом мой дом, приходится только четверть доли мирных, скучнейше-обывательских вечеров…
Всё необходимое было сделано.
Дахху, Анте и Гординиус — бережно отгружены в мглу Междумирья; три странных кокона, пахнущие травянисто.
Филин Марах — сдан в покровительство старушке Бланкет-Кес на роли Мелисандра («Не менее обаятелен, госпожа, и тоже любит блинчики!»).
Сам Полынь — «отпрошен» у королевы на трое суток, «ради королевства, мама» — и принц Лиссай так непривычно серьезно, по-взрослому смотрел на Её Величество, что та как-то смутилась возражать.
Кадия, Лис, Андрис, Полынь и я — компания была бы неполной без… иджикаянской мумии, прихваченной куратором из дворца.
— Я так и не успел разобраться с ее загадкой. Надеюсь в пустыне понять, — цокнул языком Полынь. — Ну а если нет — она хотя бы окажется дома. Срок по ее делу все равно давно вышел.
Полынь выглядел очень странно.
Я впервые видела его в штанах. И судя по тому, как внимательно на него смотрели остальные (включая мумию, в теорию безглазую) — не я одна. Парусиновые шаровары цвета хаки и наслоение рубашек — одна на другой, штук пять и все разные — а на голове тюрбан, из которого торчит павлинье перо (и кажется, я даже знаю, из какого павлина в садовом лабиринте это вырвали…). В общем и целом, Ловчий был похож на джина, едва вышедшего из-под гнёта лампы.
А принц снова пришёл в джинсах, худи и с мешковатым рюкзаком.
— А мне говорили, вы любите пижамы? — высказалась Кадия, глядя на него оценивающе.
— Ребрендинг, — непонятно улыбнулся Лиссай, и, как всегда от этой улыбки, в мире вылупился еще один цыпленок.
— Так, ну я готова! — бодренько заявила я, закончив рассовывать по карманам, башмакам, лифчику и даже волосам — на ниточках, есть у кого учиться, — колбы с божественной кровью.
Лиссай взял со стола писчее перо, обмакнул его в чернильницу и, прямо в воздухе, вопреки всем законам физики и магии, нарисовал большую и весьма достоверную дверь.
Потом принц полез в рюкзак в поисках латунной ручки. Судя по копошению, она оказалась на дне. В процессе на пол выпала какая-то громоздкая железка непонятного происхождения, похожая на плохо сделанный бумеранг.
Андрис Йоукли, щедро мажущая нос защитным кремом, тотчас уставилась на предмет — будто магнитом притянуло. Лис сразу же засунул артефакт обратно.
— Йоу, а это что такое, интересно?.. — протянула девушка неуверенно — она знала Лиссая лишь в полумёртвом или едва оклемавшемся состоянии и потому слегка его стеснялась, — но контуры двери уже засияли, как щель между штор поутру, и Лис, распахнув проход, учтивым жестом пригласил нас проследовать внутрь:
— Добро пожаловать в моё Междумирье.
— Эм. Я прошу прощения, Ваше Высочество, но в этот раз это не то что не пустыня, это даже на степь не тянет! — драматичным шепотом сообщила Кадия.
Остальные, включая меня, подавленно молчали.
Мы стояли всей честной толпой у жерла вулкана. Гремящая гора немилосердно пыхала сажей, пеплом и чьим-то прахом — теперь я понимаю, почему мы ругаемся этими словами, кхе-кхе. Пока что было не жарко, но только пока.
— По-моему, сейчас мы находимся в Узких Щелях, — прикинула я, оглядываясь.
Вокруг простирались колючие и вонючие (непередаваемый аромат тухлых яиц) ржаво-серые скалы. В коротких, будто дефисы, плоскостях между ними шипели, плюясь молочной жижой, гейзеры.
— Боюсь, вы правы… — обреченно пробормотал Лиссай, когда из-за соседнего гребня на нас побежала толпа диких шаманов с кричащими лицами, разукрашенными синей кровью подземных демонов.
На Лиссая было жалко смотреть.
— Ну, Узкие Щели — это всё-таки ближе к Мудре, чем северное графство Норшвайн, — рассудила я, неловко улыбаясь принцу. — Три раз ошиблись, значит, на четвертый повезет! Не знаю, есть ли такая поговорка, но теперь будет.
— Спасибо, Тинави. Сейчас нам лучше уйти, — в ответ пробормотал рыжий, запуская нас всех обратно в Святилище.