К счастью, сейчас это получилось не только с первой попытки, но заодно еще и сразу на вершину Дамбы Полумесяца.
А дальше — только гонка, долгая гонка по замершей, уснувшей после бури пустыни…
— Но если Гординиус очнулся, что с Дахху и Анте? — встрепенулась я.
— Они еще в к-коконах, — принц развёл руками.
— Йоу, ребят! — раздался взволнованный оклик Андрис.
Ищейка, давно поняв, что ответа на свой вопрос про оружие опять не дождётся, уже ловко забралась на старый городской колодец, с него — на разваленную крышу бывшей лавки, — и оттуда обернулась к нам:
— Каннибалы возвращаются! Причем с подкреплением. Их очень много.
— Сколько? — быстро спросила я.
— Нет времени сосчитать! — Ищейка спрыгнула вниз, — Но они приближаются аж с трех сторон!
— Прах! — выругалась Кадия, — Ненавижу оборону, но нам определенно нужно укрытие!
Мы все дружно и тоскливо уставились на полуразрушенные, унылые и изрешеченные дырами домики вокруг. С таким же успехом можно было бы укрыться в тканном шатре на летнем фестивале…
Вдруг Гординиус, всё еще болтавшийся где-то между ног у единорога, начал отчаянно выть и брыкаться. Неожиданная активность! Белоснежный конь с интересом опустил голову, как-то совсем ненатурально умудрившись заглянуть самому себе под брюхо, а я подпрыгнула туда же и вырвала кляп изо рта альбиноса.
— Канализация! — просипел Горди. — Видите колодец? Прыгайте внутрь! Там можно спрятаться и запереться!
— Только если ты — первый, — я сощурилась.
— С удовольствием! — уверил меня несчастный альбинос.
— Вместе с конём, — уточнила я.
Лицо Горди вытянулось, но Кадия уже перерубила веревки, привязывавшие мага к единорогу. Гординиус мешком грохнулся на песок. Белый жеребец ехидно фыркнул и с лицом пресыщенного зрителя — «ну чо?» — повернулся к принцу.
— Сиптах, возвращайся домой! — приказал Лиссай.
Конь закатил глаза, развернулся и, на прощанье разочарованно заржав ("И вот стоило тебя ждать столько лет, хозяин?!"), бросился на восток.
— Это вы его в Шолох отправили, я правильно понимаю? — обалдела Кадия. — За, э-э-э, пятьсот миль?
— Он единорог. Бег и чудеса — его специальность, — безапелляционно заявил Лиссай, снова неуловимо напомнив мне короля Сайнора. Кадии, видимо, тоже.
Во всяком случае, верноподданная не рискнула возражать. Даже наоборот, почтительно задумалась. Ой, чую, её кобылке Суслику теперь не поздоровится… Кад узнала, что то, что она считала ежовыми рукавицами — лишь шелковые перчатки в науке коневодства. Беда. [2]
[2] Вообще, я искренне надеюсь, что первая встреча Лиссая и Сиптаха не станет и последней тоже. Я не уверена, что за много лет простоя в конюшне Сиптах смог набраться опыта в "специальности". Мотивация от других — это хорошо, но пятьсот миль — это все-таки пятьсот миль.
Мы по очереди спустились в колодец. Ну как спустились, — спрыгнули, уповая на удачу, заверения Гординиуса и оставшиеся у меня бутылочки с кровью, — ибо времени на обвязывание веревками не было. Впрочем, всё оказалось очень душевно: бывший срединный колодец шел не вертикально вниз, а с быстро появившимся уклоном-дугой. Мы будто съехали по горке-аттракциону.
Я была последней. Перед нырком я успела криво и крупно начертать (волшебством) на ближайшем осколке стены: "Господин Терпение! Малёк и компания затусили в вонючем аналоге преисподней", — надеясь, что Полынь поймёт, а чужак подумает на какую-нибудь пустынную шпану, буде такая тут водится.
Внизу меня встретила полная темнота и сосредоточенное, напряженное сопение четырех носов.
Вздохнув, я потратила еще немного магии, чтоб наколдовать световую звезду. Выяснилось, что мы стоим в тоннеле, таком же смальтово-стеклянном, убегающем вдаль. А еще в свете звезды стало видно, что Кадия настороженно замерла с выставленным мечом — хвала небу, я не на него скатилась; Лиссай снова достал свое металлическое оружие; а Йоукли стоит в полуприсяде, готовая к чему угодно. Ну и Гординиус, все еще связанный, уже куда-то намылился — мелко, бесшумно семеня прочь, как дриада…
— Ты меня достал! — взвилась я, увидев это безобразие.
Альбинос вздрогнул и поспешил оправдаться:
— Я к стене! Надо закрыть колодец!
— Как это сделать?
— Видишь печатку срединников? Нажми! — взволнованно сглотнул волшебник. То ли меня боялся, то ли отвратительных гортанных воплей, раздающихся сверху — кажется, каннибалы недоумевали, куда делась их гарантированная, казалось бы, добыча.