— Это невозможно, — тихо сказал он.
— Нет ничего невозможного, Дэвид.
Блейк покачал головой:
— Послушай, я знаю много случаев, когда человек покидал свое тело. Я встречал десятки таких людей, но управлять астральным телом другого человека... — Он не закончил фразу, потому что тело его внезапно одеревенело, словно в нем сжалась каждая мышца; ему стало трудно дышать.
Он оцепенел от смертельного, невыносимого холода и почувствовал, что кровь стынет у него в жилах. Его затрясло, а руки его покрылись гусиной кожей. Он увидел свое отражение в зеркале: лицо побелело, словно кто-то высосал его кровь.
Матиас сидел с равнодушным видом, не сводя пристального взгляда с писателя.
Дэвид почувствовал головокружение, странное, неприятное чувство неуверенности, заставившее его ухватиться за стул от страха потерять сознание.
Матиас опустил глаза, и холод оставил Блейка так же быстро, как и охватил. Он сделал глубокий вдох, в тело возвращалось тепло. Он потряс головой и закрыл глаза.
— С тобой все в порядке? — спросил Матиас.
Писатель кивнул.
— Очень умно, Джонатан, — сказал он, энергично растирая руки.
— Теперь ты мне веришь? — поинтересовался медиум. — Или скажешь, что ничего не чувствовал?
— Ты обладаешь этой способностью, но как ты лечишь людей?
— Я не могу ответить на все твои вопросы, Дэвид. Это неважно. Ты не можешь опровергнуть факты: не будешь же ты отрицать то, что видел сегодня на сцене, или то, что чувствовал здесь, в этой комнате.
Блейк задумчиво покусывал нижнюю губу.
— Подумай над этим, — прибавил медиум.
Блейк поднялся, сказав, что ему нужно вернуться в отель. Они обменялись рукопожатием, и писатель покинул здание через боковой вход. Снаружи припекало солнце, и его ступни ощущали тепло асфальта, резко контрастирующее с прохладой комнаты, где он только что сидел.
Он увидел такси и, перебежав улицу, сел в машину. Когда машина тронулась, Блейк оглянулся и смотрел на здание из красного кирпича, пока оно не скрылось из виду.
Джонатан Матиас сидел перед зеркалом в своей комнате, созерцая свое отражение. Он потер щеки и закрыл глаза. В глазах была резь, как будто в них попал песок; он опустил руки, и одна из них сжалась в кулак. Он вздохнул и, разжимая ладонь, посмотрел на нее.
На ней лежали три опухоли, которые он достал из тела Люси Вест, сморщенные и высохшие, словно гнилые вонючие сливы.
Глава 3
Желтое такси прокладывало путь сквозь лабиринт улиц, запруженных машинами. Блейк рассеянно смотрел в окно. Вокруг небоскребы, словно пальцы, указывали в небо, где проплывали редкие облака. Кроме них, в лазурном небе были лишь тонкие белые нити проложенных самолетами следов. Город купался в теплых лучах солнца. Дэвида Блейка тепло не радовало — оно приносило с собой повышенную влажность. Несмотря на включенный кондиционер, по его спине и лицу стекал пот. Шофер — толстый негр, — казалось, застрял между сиденьем и рулевой колонкой; он похлопывал пухлыми пальцами по рулю в такт музыке, частично заглушавшей неугомонный рев моторов и брань шоферов.
Блейк откинулся на спинку сиденья. Он почувствовал тупую, ноющую боль в основании черепа. Боль усилилась, когда шофер резко затормозил, чтобы не столкнуться с автобусом, неожиданно остановившимся перед ним.
— Мать твою... — прорычал шофер, объезжая автобус и показывая водителю поднятый вверх средний палец.
Блейк увидел впереди свой отель и, нащупав в кармане бумажник, вытащил из него десятидолларовую купюру. Такси остановилось, и Блейк вышел на улицу.
— Сколько? — спросил он шофера.
— Считай, ровно пять, — ответил тот, указав на счетчик.
— Других денег у меня нет, — сказал Блейк, подавая десятку. — Сдачу оставьте себе.
Швейцар в отеле вежливо кивнул вошедшему Блейку, но тот не ответил на приветствие. Он прошел к конторке портье и взял ключ от номера.
Он поднялся в лифте на тридцать второй этаж, бросая беглые взгляды на случайного попутчика-портье, который усердно чистил уши носовым платком.
Он вошел в номер и запер дверь на ключ, радуясь предстоящему отдыху. Комната была большой и удобной. Писатель подошел к окну и посмотрел на раскинувшееся внизу зеленое море Центрального парка, который выглядел особенно приятно среди серого бетона и стекла огромного города.
Он повернулся и пошел в ванную, где открыл сразу оба крана. Пока вода с шумом наполняла ванну, ударяясь об ее эмалированную поверхность, он разделся, лег на кровать и закрыл глаза. Он пролежал так какое-то время, массируя шею и пытаясь снять напряжение в позвоночнике, потом встал, вернулся в ванную и закрыл краны. Пар окутал ванную горячим туманом, и Блейк вышел из нее, решив подождать, пока вода немного остынет. Вспомнив, что с утра ничего не ел, он позвонил в бюро обслуживания.
Ожидая, когда принесут завтрак, он мысленно вернулся к тому, что произошло в комнате Матиаса. Неужели медиуму действительно удалось вызвать астральное тело Блейка? Может быть, Матиас каким-то образом повлиял на его разум? Он положил перед собой листок бумаги и торопливо записал:
1. Гипноз.
2. Воздействие на разум.
3. Астральное тело.
Возле третьей строки он поставил большой вопросительный знак и подчеркнул его. Очевидно, в арсенале у Матиаса было больше средств, чем предполагал Блейк. Но управлять астральным телом другого человека?! Он покачал головой. Стук в дверь прервал его размышления Блейк встал и, направившись к двери, вдруг вспомнил, что он голый. Схватив полотенце, он поспешно обмотал его вокруг бедер. В комнату торжественной походкой вошла служанка, положила заказ на столик у окна и также торжественно вышла.
Блейк проглотил два бутерброда и снова пошел в ванную. Пар все еще клубился, и Блейк едва не упал, поскользнувшись на плитке. Подняв крышку унитаза, он помочился, затем сбросил с себя полотенце и повернулся к ванне
В ванне плавало тело.
Блейк попятился назад, с трудом удержав равновесие, его глаза впились в тело. Оно разбухло, посиневшая кожа покрылась крапинками, как будто оно долго пролежало в воде, рот был открыт, сморщенные губы потрескались, изо рта высовывался распухший язык.
Немного придя в себя, Блейк попытался разглядеть лицо. Он словно посмотрел в зеркало.
Труп в ванне был точной копией его самого! Ему показалось, что он видит свое мертвое тело.
Писатель закрыл глаза и так сильно сомкнул веки, что в кромешной тьме заплясали белые огоньки. Подняв руки к лицу, он с трудом перевел дыхание.
— Нет, — прохрипел он.
Когда он открыл глаза, трупа в ванне не было. Ничего, кроме воды. Никаких следов мертвого двойника. Ничего, кроме воды.
Блейк судорожно глотнул и провел рукой над поверхностью воды, внимательно вглядываясь в ванну и словно опасаясь, что видение появится вновь.
Тут он услышал сдавленный смех и резко повернулся. Смеялись в номере.
Писатель почувствовал странную беззащитность и заметил, каким затрудненным и неровным стало его дыхание. Он медленно пошел к двери ванной, охваченный страхом, усиливавшимся с каждым шагом.
Смех послышался вновь.
Тем временем страх его сменился гневом, и он решительно вошел в комнату. В ней не было никого.
Он подошел к кровати, осмотрел платяные шкафы и другую часть комнаты, служившую гостиной.
Никого.
Блейк огляделся, вытирая пот с лица. В номере, кроме него, определенно никого не было. Он направился обратно в ванную, но у двери приостановился и заглянул в ванную с тревогой.
Трупа в ванной не было.
Писатель облизал губы, высохшие и побелевшие Нагнувшись над раковиной, он открыл кран и стал большими глотками пить холодную воду. Потом снова повернулся к ванне, над которой все еще вился пар.
Его влекло к воде, но прошло много времени, прежде чем он решился в нее залезть.
Глава 4
Оксфорд