Когда француз приподнялся, Келли подбежала к нему и сильно ударила его в солнечное сплетение. Несколько секунд он хватал воздух ртом, потом завалился назад, покатился по лестнице, глухо ударился об пол внизу и застыл. Голова его была неестественно повернута.
Она посмотрела на его неподвижную фигуру и подумала, что он сломал шею. Келли вбежала в спальню, схватила топор и быстро обошла остальные комнаты в поисках тела Блейка.
Они были пусты.
Крепко сжимая в руках топор, Келли стала спускаться по лестнице. Возле тела Жубера она остановилась и, держа лезвие топора над его головой, попыталась нащупать пульс. Пульса не было. Как она и предполагала, Жубер сломал себе шею.
Она вдруг почувствовала горькую печаль — не из-за Жубера, но из-за всех тех, кто умер в этот вечер и еще умрет, если она не выполнит свой долг. Она вспомнила, что во всей этой крови и страданиях виновен Блейк, и печаль ее обратилась в гнев.
Ей оставалось обыскать только две комнаты.
Столовую она прошла, почти не задерживаясь. Остался один подвал.
Дверь была заперта, но это не смутило Келли. Она два раза ударила топором, сломала замок и распахнула дверь. Включив свет, стала медленно спускаться в кабинет.
Ее окружала непроницаемая тишина. Она остановилась у лестницы и внимательно посмотрела вокруг.
Возле одной из больших книжных полок была почти незаметная маленькая — не более, чем три на три, — дверца с ручкой, выкрашенной белой краской. Келли наклонилась и потянула за ручку.
Дверь легко открылась, и Келли отпрянула от ударившего ей в нос отвратительного запаха гнилого дерева и влажной земли. За небольшой дверью оказалось помещение довольно значительного размера. Казалось, оно было устроено много лет назад и тянулось в темноту — так, что конец его не был виден. Келли нагнула голову и вся сжалась, чтобы не задеть волосами мокрый потолок. Не коснуться случайно липких и скользких стен. Вонь была невыносимой.
В этой грязи и разрухе лежало покрытое одеялом тело Блейка.
Келли схватила его за ноги и изо всех сил потянула. Она тащила его медленно, дюйм за дюймом, и вот он уже лежал перед ней в подвале. Глаза его были по-прежнему открыты. Ей показалось, они смотрят на нее с укоризной, и она приросла к месту.
Оглушительный удар грома было слышно даже в глубоком подвале.
Лампы замигали, и комната погрузилась в темноту.
Через мгновение свет зажегся, и Келли смогла, наконец, оторвать взгляд от Блейка.
Она взяла топор и подняла над головой, прося у Бога сил, чтобы уничтожить тело Блейка. Глаза ее наполнились слезами, и топор задрожал в ее руках. Укоризненный взгляд мертвых глаз Блейка словно преследовал ее, и Келли опустила веки.
Лампы в подвале замигали, раскаты грома следовали один за другим, сливаясь в непрерывный грохот.
Келли закричала и с силой ударила топором по телу.
Топор разрубил правое плечо, и Келли услышала треск сломанной лопатки. Выдернув топор, она ударила еще раз: топор отсек правую руку. Она вновь занесла его над телом и двумя ударами отрубила другую руку. Слезы ручьем текли по ее щекам; звуки бури казались мрачным аккомпанементом к тому, что происходило в подвале.
Она изменила положение и ударила по правой ноге. Топор скользнул по тазовой кости и срезал часть бедра. Сохранив равновесие, она нанесла еще один удар. Чтобы вытащить лезвие из тела, ей пришлось наступить на труп. Следующий удар обнажил бедренную кость, и отчаянно закричав, Келли раздробила ее и отделила ногу от туловища. Изуродованное тело вздрагивало при каждом ударе топора. Не обращая внимания на пот и насквозь пропитанную им одежду, Келли продолжала свою страшную работу. Пятью ударами она отрубила левую ногу.
Задыхаясь, как загнанная лошадь, она отступила на шаг и поняла, что дело еще не сделано.
Последним отчаянным ударом она отсекла у трупа голову, которая покатилась по полу и застыла в трех футах от туловища. Келли облегченно вздохнула — мертвые глаза смотрели теперь мимо нее.
Она стояла среди частей трупа, покачивая головой; топор выпал у нее из рук. От тяжелого и частого дыхания у нее першило в горле. Она прислонилась к стене и закрыла глаза. Дверь подвала со стуком захлопнулась, и Келли бросила на нее тревожный взгляд.
На верхней ступеньке лестницы стоял Дэвид Блейк.
Келли вздрогнула. Ей показалось, что комната наполнилась морозным воздухом.
Устремив взгляд не на нее, а на разрубленный труп, Блейк начал спускаться.
— Все кончено, Блейк, — сказала она хрипло.
Не отвечая, он продолжал спускаться. Лицо его было непроницаемым. Вдруг ноздри его раздулись, и, издав яростный рев, он бросился на Келли.
Измученная тяжелой работой, Келли не успела спрятаться от него. Схватив ее за горло, он оторвал ее от пола.
Келли взглянула в его выпученные, полные дикой ненависти глаза. На сей раз в них было что-то еще, кроме ненависти.
Может быть, страх?
Она чувствовала, как холод распространяется по ее телу, но хватка Блейка стала ослабевать. Вдруг он опустил ее на пол, и Келли, упав, еще раз взглянула в его искаженное лицо. Он отступил на шаг, едва не упав на изуродованные части трупа. Своего трупа.
Астральное тело Дэвида Блейка — материальное воплощение сосредоточенного в нем зла — зашаталось и протянуло руку к Келли, как бы бросая ей последний вызов.
Он тяжело застонал и опустился на колени, не отрывая глаз от девушки, которая сжалась в комок в нескольких футах от него. Келли видела, как он открыл рот, чтобы закричать, но издал лишь нечеловеческий звук. По подвалу пронесся жуткий вой, и Келли зажала уши руками. Свет погас, но через мгновение загорелся.
Крик затих, и лицо Блейка начало распадаться у нее на глазах. На коже появились огромные язвы, тело его покрылось трещинами, из которых что-то текло. Он схватился за грудь и сорвал рубашку вместе с куском кожи. Пальцы его сморщились, как сухие стручки.
Он упал вниз лицом, и голова его треснула от удара, выплеснув кровь и гной.
Келли отвернулась, почувствовав приступ рвоты. Невыносимая вонь окружила ее как чудовищное облако. Она закашлялась, подумав, что вот-вот ее вырвет, но это прошло.
Оглушительный раскат грома раздался над домом, и лампы снова замигали, погрузив подвал во тьму.
Потом Келли заставила себя взглянуть на разлагающееся тело Блейка в тусклом свете мерцающих ламп.
Мигание прекратилось, и подвал вновь осветился холодным белым светом.
Блейк исчез.
Ничего не осталось. Ни крови. Ни гноя. Ничего.
Перед ней лежал только расчлененный труп.
Покачиваясь, Келли медленно поднялась. Она вся вымокла от пота. Ныла каждая мышца, и Келли двигалась с огромным трудом. Она была без сил. Никогда раньше она не была так близка к обмороку, но где-то в ней пробивались первые ростки радости. Она все же остановила Блейка. Она, кажется, покончила с царством кошмара, навязанного им. Она еще не совсем была уверена в этом.
Ей оставалось только ждать. И надеяться.
Она вспомнила еще об одном, что ей следовало сделать.
Подошла к столу, взяла трубку телефона и нажала три девятки. У нее не было выбора — обо всем придется рассказать полиции. В трубке послышались гудки.
Свет замигал вновь, и она что-то пробормотала про себя, потому что телефон вдруг замолк.
Келли хотела набрать номер еще раз, но на плечо ей легла рука.
Она повернулась, и крик замер у нее в горле.
Перед ней стояла женщина, похожая на нее, как зеркальное отражение. Ее двойник.
В руке она держала топор.
Ее «второе я» улыбнулось и с нечеловеческой силой взмахнуло острым оружием над головой Келли.
Это было последнее, что она видела.