— Я не умею играть, но умею петь. Мне нравится музыка, а особенно музыканты, которые хорошо играют. Не в том плане, что мне нравится их внешность, абсолютно нет. Но звуки, которые издаёт инструмент, благодаря их движениям, завораживают меня. — Она провела пальцами вдоль по струнам. Почему-то очень захотелось проверить, как этот инструмент можно использовать в бою, а точнее его вид на голове одного из сидящих тут.
— Хотите я вас научу, — уже с большей уверенностью произнёс глам.
— Нет, такую музыку я играть не хочу, но я могу сыграть вам на стали, — она медленно наклонила лютню, чтобы посмотреть внутрь.
— На стали?.. А это как? , — на этот раз вопрос поступил от Пухлячка.
— Звук удара стали о сталь во время боя. Я считаю, что это тоже музыка, но музыка грустная. Когда воины сражаются, то в танце смерти их оружия один из владельцев в конечном итоге больше никогда не сможет сыграть. Поэтому сталь во время боя поёт свою грустную песню. Обычный гражданин никогда не услышит красоту голоса оружия, но истинный воин всегда сможет насладиться такой музыкой в бою, может даже в последнем для него. Ох, что-то я заговорилась и вспоминал, что я умею играть одну мелодию.
Все в ожидании замерли и стали смотреть, что же такого сыграет им их наставница. Из лютни раздались секундные звуки, которые тут же напомнили им марш… похоронный марш. Закончив свою игру, рука девушки протянула лютню владельцу.
— Намёк вы поняли, я думаю, а в честь того, что вы уж очень заигрались, я дарю вам волшебное и незабываемое право на… — она показала на Тэниша, чтобы тот продолжил. — Умничка, а теперь марш все за мной!
Группа любимчиков двигалась за ней на место, где их уже ждали другие. Теперь рекруты работали в группах, меняясь местами по приказу наставницы. Им приходилось ползать, карабкаться, прыгать и поднимать снаряды, улучшая тем самым свои физические данные. Теперь из всех уголков уже повсеместно слышалась нецензурная брань, которая явно её забавляла. После тренировки лишь единицы не сидели на земле, тяжело дыша. Корентайн снова позвала их есть, ведь голод уже сильно мучал их желудки. Новобранцы просекли фишку и встали в ряды. Да, они были не очень ровные и многие было неопрятны вновь, но сам факт того, что эти гламы начинали понимать суть армейской дисциплины, радовали их наставника и все в первый раз увидели её радостную улыбку. Где-то послышались даже комплименты в её сторону, которые леди Драгоил благополучно пропустила мимо ушей. Через пару минут она стояла перед столами и наблюдала за начинающими воинами, которые без лишних слов были заняты едой.
***
Тэниш буквально впился взглядом в музыкальный инструмент. Он пристально наблюдал как пальцы рыжего глама перебирали струны и изливали мелодию. Ему очень хотелось хотя бы подержать. Такой голодный взгляд напрягал музыканта, от чего его ноты иногда скакали неестественно. Появление наставницы сначала заметил Люций и стал истерично дергать Тэниша. Но тот впивался взглядом в лютню, губы были сжаты до белой тонкой полоски, а глаза горели жадным темно-золотым огнем. Наставницу он заметил только когда она села рядом с Фаргсом. Брюнет тут же потупился и напрягся. Конечно голодный взгляд тут же улетучился и огоньки в них погасли. С появлением Корентайн чувство уюта просто испарилось из веранды. Все происходящее стало казаться чем-то нереальным. Была ли это вина обстановки на самой веранде или же этакий ступор у Тэниша и других присутствующих рекрутов. Ясно было только то, что ему сейчас хотелось даже с обрыва сброситься. Лишь бы оказаться где угодно, лишь бы не рядом с наставницей. Прозвучали нотки всем известного похоронного марша, и наставница заговорила вновь. На этот раз ее слова доходили и до ушей Тэниша.
— На… ночное дежурство. — неуверенно произнес брюнет скривив брови в легком недовольстве.
Пусть в груди возмущение билось птицей в клетке, Тэниш не собирался поддаваться эмоциям. Не хотелось еще больше проблем.
Остаток дня был сущим адом для неподготовленного глама. Тэниш был одним из них. Он пусть и не был хиляком, но был среди середнячков. Почти самым первым, разделяющий самых слабых и тех кто был еще более менее. Люций был тем, кто первый выдыхался. Рыжий оказался намного ближе середнячков, а Маркус был чуть ли не самым подготовленным. То-то он был похож на Люция только внешне, как бы его подтянутая копия. Но если Люций всегда стремился с кем-то заговорить независимо от ситуации, то Маркус отличался крайней молчаливостью и чрезвычайной серьезностью к тренировкам. Тэниш же особо не старался выдвигаться на первые ряды и изматывать себя до крайности. Нет. Он конечно и не бездельничал и выполнял все также как и большая масса всех рекрутов. Но если даже Люций и Фаргс чувствовали, что больше не могут продолжать, то Тэниш чувствовал, что мог бы и лучше отработать, но в старании он не видел смысла. Сейчас его мысли заполнила лютня. В его группе есть тот у кого есть лютня и ее можно будет хотя бы потрогать, если заполучить расположения Фаргса. Но от мысли что придется услуживать кому-то отталкивало Тэниша от рыжего глама — владельца лютни. От чего на душе кошки скреблись.