— К какому вагону подъезжали?
— В голову состава. — Сальков украдкой взглянул на разложенную на столе снедь. — Двух женщин привез с мешками. От стоянки такси. До Тамбова едут. Еще семью в пятый вагон. Военный с двумя детишками, с женой.
— Все было тихо?
— Как всегда.
— При отправлении стояли на платформе?
— При мне и отправился. — Сальков попытался осмыслить порядок, в котором Денисов предлагает вопросы, не смог. Денисов и сам не мог бы точно его объяснить; верная мысль не приходила.
— Давно в футбол не стучали, — сказал он вдруг.
Белесые глаза Салькова посветлели еще больше:
— Играли! У вас, в Видном. В прошлое воскресенье.
— Не знал.
— Душевно так постучали…
Сальков не пытался продолжить разговор, терпеливо ждал. Денисов спросил:
— Бригадир носильщиков был у тамбовского?
— На посадке? А как же?
— Какой-то разговор состоялся?
— У меня с ним?! Вот ты о чем! В том-то и дело! «Тележку, — говорит, — к утру мне наладь! Кровь из носа!»
«С этого следовало начинать», — подумал Денисов.
— Заметил, видно, что я все стараюсь у вокзала держаться, чтоб колесо не потерять. Ну, и дал команду, чтоб все в норме… — Сальков снова посмотрел на помидоры, на хлеб, вздохнул.
— Выстрел слышал? — спросил Денисов, переходя на «ты».
— Нет.
— Не хочешь сказать?
— Да нет. Я бы сказал! Знаем друг друга. Татьянка всегда привет передает.
— Ей тоже.
— Денис! — так называли его близкие — друзья, сослуживцы и еще на поле, во время игры. — Куда его? В голову? -Обветренное лицо Салькова искривилось, носильщик приготовился к страшному. — Здорово изуродовали?! — В глазах мелькнуло напряжение.
— Ты не заметил?!
— Я?! Как увидел кровь, сразу на перрон, к младшему инспектору… — Он заглянул Денисову в глаза. — Веришь? Не могу видеть! Если кто палец обрежет или укол сделать велят… Сразу слабость в груди. И головокружение.
Из раздевалки Денисов прошел к багажному отделению, миновал кассовый зал. Вышел на перрон. Скамьи снаружи были пусты. Рассвет наступал медленно, становилось свежо. Из-за дождя носильщики не успели убраться. Пустые коробки, окурки прибило к стенам, они словно держались на плаву.
У гаражей стояло несколько тележек, принадлежавших носильщикам. Денисов разыскал «тачку» Салькова — на ней был тот же номер, что и на ящике, — 46. Тележка не отличалась от остальных — с трафаретом о стоимости услуг, с многочисленными крючками на ручке, с подвижным колесом впереди. Ось колеса сбоку была прихвачена проволочками, торчавшими во все стороны; ей явно не хватало грубой и удобной подпоры.
Денисов обогнул гаражи, отсюда начиналась тропинка, шедшая вдоль стены элеватора, частично она была освещена прожектором, бившим с крыши.
Старые шпалы, опоры контактных подвесок справа… Денисов бывал здесь бессчетное количество раз в различное время суток. Слева — почтовые вагоны, платформы…
Он свернул к элеватору, у стены, в гигантских репейниках, таились укромные места. Над головой, по глухому фасаду здания, взбегали хрупкие лестницы, по которым, сколько Денисов помнил, никто не поднимался.
Было тихо. Воркования многочисленных голубей, слетавшихся к элеватору, слышно не было.
Недалеко от угла, рядом с тропинкой, Денисов увидел доску, земля под ней была выбрана, получилось что-то вроде сиденья, сбоку на кирпиче, лежала фанерка.
«Если они сидели, — Денисов подумал о парочке, про которую рассказывал Сальков, — то именно здесь…»
Он прошел дальше. Скрывавшая тропинку зелень была мокрой, на уровне головы тянулись застекленные зеленоватым бутылочным стеклом квадратные окна. У пункта технического осмотра вагонов — ПТО — тропинка сворачивала к воротам.
«Отсюда Сальков решил проделать обратный путь по платформе…» — Денисов осмотрелся.
В ПТО за освещенным окном молодой парень — вагонник — пил молоко из пакета. «Вагонники! — написано было на щите против окна. — Нарушение технологии при ремонте может вести к тяжким последствиям!» Денисов взглянул под ноги. Удивился. У самого щита, на виду, лежал перегнутый несколько раз моток толстой, мягкой даже на вид, алюминиевой проволоки.
— 201-й! — раздалось неожиданно под курткой из миниатюрной радиостанции. Денисов узнал голос дежурного, обернулся, глазами нашел Антона на платформе, он стоял рядом с Бахметьевым. — Как слышите?
Денисов назвал позывной.
— Пройдите в центральный зал, — передал Антон, — к, Ниязову. Он все объяснит. Как поняли?
— К Ниязову. Вас понял.
Обернувшись, Денисов невдалеке внезапно увидел Салькова — носильщик шел той же тропинкой, взгляд его был прикован к земле; он искал проволоку, которую просто нельзя было не заметить, если бы Сальков ее действительно4 разыскивал.