— Не слыхал.
— Граница Вологодской и Костромской.
— Не спали? — Денисов почувствовал усталость.
— Я вообще не сплю, когда еду. Не могу.
— Как вы обратили на него внимание?
Женщина показала на вход в зал — стандартный комплекс стеклянных, в металлических рамках дверей, чугунную урну-кубок. Это был тот самый тамбур, о котором рассказывал Ниязов.
— Здесь они курили.
— Он был не один?
— Вдвоем, по-моему. Не могу сказать, второй был ему знакомый или просто стоял.
— Они разговаривали?
— Не знаю. — Она умолкла, глядя куда-то в сторону.
Говорить с ней можно было, лишь задавая новые и новые вопросы.
— Какой из себя был тот — другой?
— Помоложе. Точно не заметила. Темный костюм.
— Какая у него фигура? Худой, толстый?
— Плечистый.
— В какое время это было?
— После полуночи аккурат, телевизор уже не работал.
— Оба были без вещей?
— Кажется, стоял портфель.
— У кого?
— Сбоку. Можно на обоих подумать. Просторный, с ремешком в середине. Желтый.
— Вы покажете похожий?
— Если увижу.
— Точно, что разговор идет о погибшем? — Денисов взглянул на Кравцова.
— Она опознала труп. — Кравцов качнулся на носках. В нем все бродила энергия выпускника спортивной школы олимпийского резерва. — И по лицу, и по одежде.
— Новый, с иголочки, костюм. Темно-синий, в полоску. -Плетнева оживилась. — Мужу такой брали. В Шарье. Немецкий.
— Надолго в Москву? — спросил Денисов.
— Дочь жду. Из Караганды. У нее отпуск. Списались, вместе к брату едем. К ее дяде. В Липецк.
— Нам нужна ваша помощь. Когда должна подъехать дочь?
— Сегодня. В крайнем случае завтра.
— На всякий случай оставьте адрес в Липецке, где будете находиться.
— Нужно зайти в отдел, записать показания, — сказал Кравцов. Денисов понял: Бахметьев предоставил ему возможность узнать обо всем не из протокола — из первых рук. -У вас только сумка?
— В камере хранения еще сумка, чемодан.
— Пойдемте. По дороге покажете похожий портфель. Если увидите.
Недалеко, на стене багажного отделения, висел телефон прямой связи с милицией. Денисов извинился:
— Одну минуту.
В отделе трубку снял помощник дежурного.
— Это Денисов. Для дежурного: розыск желтого портфеля…
— Он знает. Новости у нас, — сообщил помощник. — Сейчас будет передача. Находитесь на дежурном приеме.
— Запишите еще: послать телеграмму вслед поезду Москва — Тамбов. Переписать пассажиров четвертого вагона. Может, понадобится.
— В 441-й. Так…
Вдоль перрона прошла уборочная машина, Денисов мгновенно среагировал:
— Дать команду — не вывозить мусоросборники с вокзала. Тоже на всякий случай. Предварительно пометить, где какой контейнер стоял ночью.
— Я поручу командиру отделения.
— Пусть приглядят за ними.
Кравцов с Плетневой успели повернуть к отделу. Денисов догнал их.
Снова закапал дождь.
Из последних вагонов елецкого по платформе еще тянулись пассажиры. По схеме станция принадлежала к тупиковым — локомотив упирался в вокзал, конец состава оставался метрах в четырехстах.
В череде других носильщиков Денисов увидел Салькова: переднее колесо тележки, грубо прихваченное алюминиевой проволокой, моталось из стороны в сторону. Встретившись глазами с Денисовым, Сальков на секунду приостановился, потом снова с силой налег на ручку.
«Что, если бы труп обнаружил не Сальков, а другой носильщик? Было бы проще? — подумал Денисов. — Неизвестно. И неизвестно: не потому ли Сальков подошел к Ниязову, что тот видел его идущим по платформе, а повернуть Салькову было некуда…»
— Во-он такой портфель! — Плетнева рукой через путь показала на перрон. — Видите? С ремнем! Во-он!
— Болгарский, свиной кожи…
— Только старый, потрепанный.
Под курткой Денисова из рации послышался свистящий тон вызова. Началась передача, о которой предупредил помощник дежурного.
— Информация… — Сабодаш докладывал начальнику отдела, находившемуся на месте происшествия. — Пассажирка Захарова. Нижний Тагил… — Поначалу для удобства Антон крошил предложения. — Оказалась без документов и денег. -В конце он не смог соблюсти заданный ритм, зачастил: — На вокзале познакомилась с погибшим, он принял в ней участие. Дал телефон людей, которые смогут ее в Москве приютить…
— Она была у них? — перебил Бахметьев.
— Нет! Но телефон остался! Я думаю, он мог тоже там останавливаться…
III. ОБАЯНИЕ ТИПОВЫХ ВЕРСИЙ
— Сазоновы? — Лифтерша не стала даже сверяться со списком. — Есть. Восьмой этаж.