— Может, какую-нибудь мелочь. Он называл себя?
— Нет.
— Как ты думаешь, кто он по специальности? Вот ты. Ты учащаяся?
— ПТУ.
— Кем хочешь стать?
— Декоратором.
— А кто он?
— Может, учитель?
— Почему?
Она недоуменно свела плечи.
— Как он вел себя?
— Мне показалось, нервничал. — Захарова подумала. — Кого-то искал.
— Оба вечера?
— Наверное.
— В последний раз ты видела его в зале?
— На перроне. У расписания поездов.
— Там он тоже был один?
— По-моему, еще кто-то. Не рассмотрела.
— Мужчина, женщина?
— Мужчина. Стоял рядом.
— Какой из себя?
— Мне кажется, много моложе того, что подходил.
— А одет?
— Не запомнила. Мы как раз стояли у табло, когда шла посадка на тамбовский.
— Мы?
— Олег ведь приехал за мной…
— Олег? Степанов? — Денисова ждал сюрприз. Он наконец понял. — Вы были раньше знакомы?
— Он был у нас в городе, оставил адрес. «До востребования…» Переписывались. Пригласил в Москву. Здесь все пошло наперекос. — Денисову стало жаль ее. — Ссоры. Мать его меня не пригласила. Потом ресторан.
— Что он сказал, когда приехал на вокзал?
— После ресторана? Спросил, подала ли я заявление, что буду делать. Просил прощения. Хотел вернуть деньги. Я сказала: «Видишь того мужчину, с портфелем? Он мне дал денег. Можешь не беспокоиться».
«Только в юности можно все так запутать», — подумал Денисов.
— Мы еще посидели.
— В вокзале?
— Поблизости, тут недалеко…
«Рядом с элеватором». — Он догадался.
— …Там темное большое здание справа.
— Элеватор.
«Об этой парочке и рассказал Сальков!»
Денисов не удивился. Хотя в темноте мрачноватого здания мог оказаться любой из находившихся на вокзале, такие места привлекали всегда одних и тех же — рисковых, вольных, неустроенных. Даже на столичном вокзале их было немного.
— Там ступеньки у стены, — сказал Денисов.
— Да. Мы объяснились. «Не за ту меня принимаешь!…» Олег извинился. Звал к себе… Я не поехала.
— Снова поругались?
— Да. — Она расплакалась.
— Кто-нибудь в это время проходил рядом?
— Какой-то мужчина. Он следил за тем, который дал мне денег.
— Следил?!
— Сама я не видела.
— Олег сказал?!
— Да. Перед этим он попросил у него закурить.
— Как он сказал? Если можешь — дословно.
— «Мужик следит за тем, который дал тебе деньги!» — Она вздохнула, вытерла рукой глаза.
«Увидеть следящего за жертвой преступника теоретически тоже мог любой из находившихся на вокзале… — Сотрудники розыска это знали. — Практически — всегда та же категория…»
— Где искать Степанова?
Денисов знал теперь, что требуется. Закрыл сейф, принялся быстро убирать со стола.
— Пока я здесь, он ночует в Москве.
— У друзей?
— В гостинице.
— Для жителя Подмосковья, Москвы это практически исключено.
— И я так думала. А он объяснил. Рубль за ночь. Номер, по-моему, на четверых… Я спросила: «В гостиницу не опоздаешь?» — «Рано, — говорит, — там засветло не пускают…»
— Далеко она?
— Где-то у трех вокзалов… Найдете?
— Надо подумать.
Оперативные уполномоченные из группы по борьбе с кражами, сменяя друг друга, вели поиск портфеля в ячейках-автоматах. Денисов ненадолго подменил одного из них, но и ему не хватило удачи, как остальным.
«Должна существовать система… — Денисов и раньше думал о ней. — Это похоже на «морской бой», когда ищешь одноклеточную подлодку. Только акваторий больше — не десять на десять клеток, а шесть тысяч…»
Людей у пригородных платформ было немного. К вечеру день остался таким же — дождливым, серым. На контактных проводах, когда электрички вскидывали пантографы, била искра.
Вернувшись в здание, Денисов увидел в коридоре высокого, с суковатой палкой человека — доцента Окунева, ожидавшего с допроса жену и домработницу. Невропатолог курил, сладковатый запах табачного дыма плыл по коридору.
Денисов знал уже — труп в морге не опознан, допросы Окуневых и домработницы ничего не добавили к короткому сообщению, переданному дежурным из Звенигорода:
«Окуневы никого в гости не ждали. Среди друзей известны гостеприимством. Рекомендовать их своему знакомому или родственнику, едущему в Москву, мог любой из многочисленных друзей и коллег — в основном из Рязани, Куйбышева и Донецка, где Окунев раньше работал».
«Кто-то устроил погибшего на ночлег, — подумал Денисов. — А когда случай свел его самого с попавшей в беду девчонкой, он, в свою очередь, не раздумывая, рекомендовал ей простых радушных людей, которые не оставят человека на улице…»