Я будто сходил с ума день ото дня. И лишь она, будто волшебная пилюля, спасала меня от бегства в никуда.
Утром потерянного счета я смотрю на Пеппер: она еще спит, ее губы сжаты. Она немного посапывает от выкуренных сигарет, от ее хриплых легких. Я смотрю и наблюдаю почти вечность за ней, за каждым ее движением. Как она сильнее зажмурится, как дернет носом, как сквозь сон что-то бормочет. Я замечаю каждый ее вздох.
Я никогда не ел за кухонным столом. Но с ней я ей за ним каждый вечер. Каждое утро, если мы просыпались. Каждые выходные.
Я смотрел на нее и не понимал, как настолько маленькое существо может так сильно и так ярко заполнить меня, всего меня.
Я поднимаюсь и иду на кухню. Там жду, пока Пеппер проснется.
– Доброе утро, – она потягивается и смотрит на меня. – Может, выйдем погулять? Я хотела бы съездить к побережью.
– Холодно.
– Да, но я бы хотела, – она прерывается и постанывает, – хотела бы немного прогуляться. Пожалуйста, Роджер, – она присаживается за стул и выжидающе смотрит.
– Что?
– Просто давай съездим, мне хочется побыть на улице, – ее голос переходит от спокойного к более писклявому. Я смотрю на нее и думаю. В моей голове появляются теплые цвета, меня окутывает тепло по всему телу. Я готов был с ней ехать куда она захочет и когда ей это понадобится.
Встав со стула, я беру штаны, одеваюсь и жду ее. Она делает примерно тоже самое, и мы выходим на улицу.
На метро пришлось ехать чуть больше получаса. Все это время Пеппер замечала на себе разные взгляды людей: маленькие девочки смотрели на нее, как на куклу, с вожделением потрогать волосы, может, немного поиграть, взрослые осуждающе думали, что она чертовски бунтующий подросток. И лишь я знал, сколько ей было лет, что она любила, какова она в постели, какие ее любимые фильмы и чем она увлекалась. Лишь я мог себе позволить трогать ее во всех ее самых интимных местах.
Ее самым слабым местом оказались руки: она любила, когда ей целуют кончики пальцев.
Мы приезжаем на конечную станцию метро. Пеппер выбегает из вагона и ждем меня.
– Я немного староват для бега, – я ухмыляюсь ей и целую в макушку.
– Ты старше меня всего на три года, не придуряйся.
Выйдя из метро, Пеппер соображает в какую сторону надо идти, чтобы набрести на таксистов. И верно, мы находим две или три машины, в одну из которых бежит девушка и уже кричит таксисту, куда нас нужно отвезти.
Она сидит и смотрит на брызги волн, доносящиеся до ее тонких ног. Она смеется, когда соленый бриз долетает до ее рта, облизывает губы. Я смотрю на ее бирюзовые волосы, развивающиеся на ветру. На ее тонкий нос, на скулы.
– Может, стоит переехать к тебе?
– Зачем?
– Я думала, что у нас что-то вроде отношений, – она улыбается, – извини, наивно. Роджер, почему ты не выгнал меня? Тебе было интересно, что будет дальше?
– Мне было слишком плевать, – почему-то лишь после ее слов об отношениях, я перестаю считать девушку какой-то особенной, но… Я хотел ее прямо сейчас, даже в холодный февраль, я бы повалил и трахнул бы на этих камнях, усыпанных по всему плажу.
– Да, глупо было так думать. Роджер, почему тогда в магазине ты подошел ко мне?
– Магазине? – я правда не понимаю о чем она говорит. Я смотрю на нее, а в голове пустота, такая пустота, которую не хочется заполнить. Просто не хотелось думать.
– В тот день, когда я выбирала мидии на ужин, ты подошел и стал пристально наблюдать за мной. Я спросила, что с тобой не так, – она рассмеялась. – Потом я начала следить за тобой немного. Там, здесь, совсем понемногу, это превратилось в сильное желание узнать, каков ты в постели.
– Ты не боишься, что у меня может быть ВИЧ?
– Я уверена, что у тебя его нет.
– Я трахаюсь со всеми, почему есть уверенность в этом?
– Просто потому, что я знаю это, – она встает и целует меня.
Мы стали жить вместе полноценно. Она любила готовить мне завтраки в постель, а я ее трахать прямо после них. На ужин всегда был жаркий минет и нежный куни. Как стейк и мягкая сладкая картошка. Я любил вылизывать ее. Мне было плевать, приняла ли она душ, как сильно вспотела, была ли в этот день в спортзале. Я просто любил ее маленькую дырочку.
Я мог сказать, что я любил Пеппер, если бы это было так, но только сегодня и сейчас я знаю, что это неправда. Я не пытаюсь это скрыть от своего сердца. Я просто знаю, что это не так.
Однажды утром я проснулся и… Что-то пошло не так. Я вспоминал то, что давно забыл. Я наблюдался у врача.
Нет, это не был врач-сексолог, который лечил мои расстройства. Это не венеролог. Это даже не психиатр.
Моя проблема была какой-то очень серьезной, но, знаете, как только я узнал о ней, я постарался поскорее забыть о словах врача. И я сделал это. На протяжении нескольких лет я не ходил к врачу, пока моя мать не стала выискивать любой повод, чтобы отправить меня к нему. В итоге, я просто стукнулся головой об шкаф какой-то двери, и мать отправила меня на обследование, радуясь, как сучка кабелю.