Выжить самой… Девушка тихо всхлипнула, когда эльф прижал ее к себе, и они вместе сделали шаг к девочке-рыбе. Убить ее ради себя, чтобы выжить. Умирать в нескольких шагах от дома не хотелось до острой боли в сердце, но убить… беззащитного.
Второй шаг.
Кинжал в руке словно задрожал, предвкушая кровь.
Третий шаг.
Ветер все завывал, то ли отговаривая от опрометчивого убийства, то ли предвещая несчастья.
Четвертый шаг.
Хрипела Дагрун, призывая убить.
Пятый шаг.
Девочка-рыба, по-прежнему бесполезно открывая рот, выпрямилась, выпячивая грудную пластину и протягивая длинные руки. Наверное. Она хотела обнять их. Или приветствовала. Или просила помощи. Или что-то спрашивала. Ни Рия, ни Глау этого не знали.
Девушка задрожала, но крепкая хватка пальцев на локте не позволяла сомневаться. Кто все же нанесет этот удар? Она занесла руку одновременно с Глау. И резко опустила вперед, даже не слишком прицеливаясь. Эльф отпустил ее руку в последний миг, вложив в удар всю свою силу. Кинжал пробил пластину – странно легко, словно там почти не было кости, брызнула ярко-синяя кровь – как глаза Глау, и Рия невольно отпрянула назад, когда кровь девочка залила ей руку. Парень тоже вздрогнул, когда капли крови попали и на него. Рия плакала, размазывая кровь и слезы по лицу, а девочка рыба упала на спину с кинжалом в груди. В ее взгляде стояло удивление и непонятная радость, а тонкие губы по-прежнему улыбались.
Глау поспешно прижал Рию к себе, целуя в волосы, но его самого трясло. Девушка дрожала, она вцепилась в одежду эльфа и все рыдала, не зная, что делать дальше. Мир…мир спасен?
— Молодец, – раздался одобрительный рык Дагрун, и безмолвное одобрение серых теней свалилось на плечи.
Еще сильнее взвыл ветер, и Рия вскинула голову, вглядываясь в небо. Тенета не исчезли, они не потускнели, наоборот, словно стали ярче. Почему? Разве не должны были принять свой привычный облик или вообще исчезнуть? Ведь предвестница… убита? Ведь так? Да, девочка-рыба была мертва.
Дагрун, тяжело шагая, приблизилась ним и ощерилась в довольной улыбке.
— Сразу бы так, а то не хотела. Теперь мы спасены. А ты скоро вернешься домой.
— Тенета, – тихо заметила девушка, стараясь унять дрожь в голосе. – Они не пропали и не погасли.
— Теперь никуда не денутся, – как спокойно махнула рукой троллиха. – Не страшно.
И словно мир только что не был на грани уничтожения, а тело девочки-рыбы казалось игрушкой. Сломанной куклой, в которую кто-то влил ярко-синюю краску. Рия взглянула в лицо Глау и содрогнулась. Цвет глаз и цвет крови… как они могли быть настолько похожи? Она… убила. И это еще предстояло осознать. И понять. И принять, что самое важное. Убила беззащитного, убила ребенка в обмен на свою и чужие жизни целого мира…
— Браво, дорогая, я не ошибся в выборе.
Раздавшийся голос шел откуда-то сверху и казался… странным. Рия не сразу сообразила почему, а потом поняла – некто говорил на чистом русском. Девушка изумленно завертела головой, и только когда ахнул Глау, подняла глаза к небу. Сзади заохала Дагрун, задрожала так, что украшения застучали.
Тенета опустились ниже… одна из тенет. И на ней как на обычной лавочке сидел человек. Обычный мужчина в официальном костюме с цилиндром и тростью в руках. В черных брюках, ботинках, в белой рубашке и бабочке на шее. И во фраке. У него было обычное лицо – таких миллионы, и темные каштановые волосы немного забавной прически – почти каре, но чуть короче, чем следовало бы. И глаза – карие, почти черные.
Рия помотала головой. Нет, она не видела этих мелких деталей, но откуда-то точно знала, что так все и есть. А человек покачивал одной ногой и иногда крутил тростью.
— Что за мир, – он театрально развел руками, словно удивлялся, – готов убить ребенка – беззащитного ребенка! – лишь бы выжить. Вы что, никогда не слышали такой фразы? Ну, что счастье целого мира не стоит слезы невинного ребенка. Или что-то вроде того. Ну и нравы у вас тут.
Человек покачал головой. Он был далеко и высоко, но в то же время словно сидел напротив, и каждое слово было слышно очень отчетливо.
— А вы не то что слезинку пролили, вы убили ее.
— Откуда? – перебил его Глау, и Рия только сейчас заметила, как ошеломленно он смотрит на незнакомца. – Откуда ты, человек, так отлично знаешь эльфийский?
Эльфийский?
— Он говорит на русском, – пробормотала Рия.