Чтобы пряталось в темных углах, куда не доставал свет костра и светильников, Рия даже не могла предположить. Где-то там располагалась ниша для посуды. В другом углу, похоже, было прохладнее, раз Дагрун унесла чан с супом именно туда. А где она спит?
— Не верю я ей, – прошептал вдруг Глау, наклоняясь к уху. – Она не желает зла, но… Не говорит всего, что знает.
— Да, – так же тихо согласилась Рия. – Но ты сможешь задать ей необходимые вопросы?
Эльф как-то скривился и мотнул головой, отстраняясь.
— Нет. Я не знаю, о чем мне спрашивать.
Девушка поджала губы и вздохнула. Чуть улыбнулась вернувшейся на прежнее место Дагрун и склонила голову набок.
— Расскажи о Звере. Вы, тролли, знаете больше всех в этом мире. Может, даже сумеете предсказать приход Зверя?
— Этого никто не ведает, дитя, – мягко улыбнулась троллиха. – Зверь появится, когда придет его предвестник. А он придет точно из другого мира, принесет с собой запах смерти и разрушения.
— Но как вы узнаете предвестника? – озадачилась Рия. – Может, это я?
— Нет, – она снова улыбнулась. – Предвестник точно не попадет в рабство.
— Почему? Ведь если это я, то могла рзозлиться из-за случившегося и…
— Ты слаба, – неожиданно повысила голос Дагрун и чуть покачнулась. Ударились друг о друга костяшки. – Ты слаба, дитя, слишком. Ты не сумеешь повести за собой кого-нибудь, ты предпочтешь позволить ветру нести тебя и лишь в крайнем случае сможешь полететь против него.
— Я… – Рия хотела возразить, но хозяйка пещеры не дала ей этого сделать.
— Ты делала выбор потому, что так нужно для твоей цели, – продолжила, не понижая голоса, троллиха. Рядом зашипел Глау, и она обратила внимание на парня. – Не шипи, дитя леса! Тебя ведет ренмен, и в нем намешано столько всего, что…
— Не читай меня и не суди по себе! – рявкнул в ответ эльф, вскакивая – резко, словно взвился в воздух. – Запомни, тролль, я могу убить тебя, если ты попытаешься причинять нам хоть малейший вред.
— Можешь, – спокойно подтвердила Дагрун, и в голосе больше не было доброжелательности. – Но, дитя леса, я не собираюсь вам вредить. Я лишь говорю правду, и твоя спутница действительно слаба. Прежде она наверняка не знала бед, и ее родной мир отличается от нашего. Неужели ты думаешь, что она сможет стать храброй и сильной, хотя прежде была слабой и трусливой? – троллиха поднялась на ноги и шагнула прямо в костер, не обращая внимания на огонь. – Ответь мне, дитя леса, неужели ты считаешь, что девочка-калека сумеет преодолеть свое уродство и слабость, хотя силу ей найти негде? Говори, дитя леса!
Рия беспомощно переводила взгляд с одного на другую. Дагрун была права, она всегда была слабой, но ведь нашла силы сюда дойти. Впрочем, кажется, на этом ее силы закончились.
— Хватит, – пробормотала Рия, видя, что Глау готов наброситься на троллиху. – Хватит! Глау, ты прекрасно знаешь, что она говорит правду!
— Знаю, – огрызнулся эльф. – Но не нужно меня читать. Я знаю, из чего вырос мой ренмен, и я отвечу за это. Я дал зеленое слово.
— Вот как, – неожиданно пошла на попятную троллиха. Она села обратно и шумно вздохнула. – Зеленое слово – весомая клятва. Ты не сумеешь ее нарушить, дитя леса.
— Я знаю.
Глау тоже сел, и Рия поспешно погладила его по плечу, желая успокоить. Тролли, конечно, всегда всем помогают, но, наверное, терпение и у них не безграничное.
— Не нужно его читать, – попросила девушка и вздохнула. – Хорошо, я не предвестница. Но все равно – как узнать?..
Сам мир скажет нам об этом, – спокойно откликнулась Дагрун. – Мы услышим, мы все слышим наш мир и его тихие песни. Единственные, кто крепко связан с самой сутью мироздания. Возможно, сам Творец был троллем, но у Зверя единого облика нет.
— Когда я видел он, он был похож на огромную кошку, – нехотя проворчал Глау. – И быстро исчез. Наши Старейшие потом разъяснили, что это был он, Зверь, пришедший в мир посмотреть, не пора ли разрушать. Но предвестника еще нет.
— И хорошо бы, нескоро он появился.
— Я могу погибнуть с этим миром? – содрогнулась девушка.
Умереть, преодолев столько? Нет, это совсем отвратительная шутка.
— Не знаю, – уклончиво откликнулась Дагрун и погладила севшую ей на колено птицу. – Но, дитя, возможно, это ты убьешь предвестника, когда он придет в наш мир.
— Что? – поперхнулась Рия. – Я? Бред.