Бублик был настроен менее пессимистически. Но и он предвидел немалые трудности с этой четверкой из бывшего «Генерального штаба».
— Вполне возможно, что ребята придут. Только вот Генерал? Он-то вряд ли.
— Ладно, с ним поговорим на сборе, — предложил Носик.
— Нет, это неверно! — заявила Точка.
И тут выяснилось, что она уже обсудила этот вопрос с лейтенантом.
— Он говорит, что тащить их насильно неправильно. Будьте уверены, если только в этот день у них не разболятся зубы, они явятся на пустырь. Но будут разыгрывать обиженных. Впрочем, это не так уж важно. «Однако, — сказал товарищ лейтенант, — настоящая победа будет одержана лишь в том случае, если они придут добровольно».
Ребята еще долго и горячо спорили.
Вдруг Точка вскочила:
— Хватит! Сидим тут, будто нам делать нечего. А ведь через неделю открытие. Надо действовать. Товарищу Турму придется предоставить мне отпуск на неделю. Ну, пока!
Только они ее и видели.
Ребята искоса поглядели друг на друга. Вытаскивать передатчик? Уж очень любопытно. Да и руки чешутся собрать его. И вот все сомнения отброшены.
— Провода у меня хватит, — сказал Носик. — Может, лейтенант даже обрадуется? Мы ведь не будем вести передачи. Мы только соберем. И сделаем ему сюрприз. Вот здорово!
— Нет, все равно нельзя, — сказал Бублик. — Тебе ведь хочешь не хочешь, а придется его испытывать. А это запрещено.
Он перелистал «Радиолюбитель». Черным по белому там было написано, что пользование передатчиком без разрешения, а также передача каких-либо сообщений карается по закону.
— Черт побери, если бы Генерал только знал!.. — воскликнул Носик. — Вот глаза бы вытаращил. Передатчик наверняка задел бы его за живое.
Кто-то позвонил. Они снова стали запихивать передатчик на полку, да так торопливо, что он чуть не свалился. А сверху прикрыли его «Радиолюбителем». Только тогда Носик пошел отпирать дверь.
Появился Пингвин.
— Я на минутку. Думаю: «Чего они тут поделывают?» сказал он простодушно.
Ребята недоверчиво поглядели на него. Что ему здесь надо? Для начала Пингвин стал крутить разные выключатели и вообще наводить легкий беспорядок. Какой-то мотор завелся, вспыхнуло несколько контрольных лампочек, завертелся вентилятор. У Пингвина было такое выражение лица, точно он попал к пульту управления завода-автомата.
— Ре-е-бя-я! Здо́рово у вас тут! — то и дело повторял: он. — А если я на этот стул сяду, что со мной будет?
— Вылетишь в форточку, — буркнул Бублик и ухмыльнулся.
Носик и Бублик продолжали возиться с монтажом приемника и перестали обращать внимание на Пингвина. «Пусть немножко потрепыхается», — решили они.
Вдруг Пингвин произнес:
— Согласно закону, подпольной передачей считается всякая передача, осуществляемая без соответствующего разрешения…
Носик вскочил и вырвал у него из рук журнал. Тут же подбежал и Бублик.
Пингвин испуганно глядел на обоих.
— Чего это с вами?
— Ты что, рехнулся? — спросил Бублик. — Что еще за «подпольная передача»?
Только теперь Пингвин обратил внимание на небольшой передатчик на полке.
— Вы хотите… — И глаза его загорелись от любопытства.
— А ты, часом, не того! — постучал его Бублик пальцем по лбу.
Однако Носик довольно заметно подмигнул Бублику и сказал:
— Ну… ну и что? Только никому ни слова! Слыхал? Никому! Главное — Генералу!
У Бублика перехватило дыхание. Что это значит?
— Ре-бя-я! Передатчик! — благоговейно выдохнул Пингвин. — Генерал лопнет от зависти, когда узнает.
Носик улыбнулся. «Правильный ход», — подумал он.
— Никому не рассказывай, Пингвин, — прошептал он на ухо шпиону. — Через неделю мы начнем передачи. Там, на площадке. Приходи, коли охота будет.
Бублик наконец понял, какую игру затеял Носик. «Хорошо только, если это останется игрой, — подумал он. — А уж Генералу передатчик наверняка по душе придется».
— Классно! — Пингвин сиял. — Но я ведь, если приду, налечу на вашу сигнальную систему и влипну? Нет, не на таковского напали!
Носик скорчил таинственную мину и сказал:
— Будь внимателен у изгороди и у входа в барак. Но молчок, ясно?
Пингвин кивнул. И страшно покраснел.
А Носик продолжал гнуть свою линию и потребовал от него честного слова.
— Честное слово, — прошептал Пингвин.
Что он его не сдержит, хорошо понимали все трое. Но никто не говорил об этом. Потом Пингвин сказал: