«Задаваки несчастные, — подумал Пингвин, — вот вернусь в Кембем, возьму у Генерала три бутылки горчичного масла и весь барак ночью вымажу».
— Эй, Пингвин, бери-ка отвертку да отрегулируй ширину колеи, — приказал лейтенант. — Урзель тебе поможет. А то в конце пусковой установки корабль слишком тормозит.
«Ну, это не моего ума дело, — решил Пингвин. — Что им вообще от меня надо? Скорей бы уж намылили голову! Может, ждут, что я дам стрекача?» По вот что странно: про сигнализацию в бараке он и думать забыл. А ведь его затем сюда и послали, чтобы он все про нее разведал. Сейчас он вместо с Урзель усердно трудился над рельсами. И скоро постиг премудрость, как сузить или расширить колею. Тут к нему подошел солдат Вюншер. Не хочет ли Пингвин поработать сигнальщиком?
— Гляди-ка, я покажу тебе несколько сигналов. Прежде всего — основное положение. Вот так!
Пингвин проделал несколько упражнений с флажками. А позже, передавая сигналы наблюдателям и службе погоды, он оказался близехонько от выхода с пустыря. Тут он оглянулся. Никого кругом, никто за ним не следит. Значит, им и в голову не приходит, что он может удрать. Наоборот, они относятся к нему как… как к своему другу. Не знают, что ли, что он шпион? «Они же видели, что я пытался сцапать их корабль и убежать», — удивленно думал он.
— Эй, Пингвин, взлетная площадка свободна! — закричал Бублик.
Сигнальщик должен был передать это сообщение наблюдателям.
«Почему же они мне доверяют? — думал Пингвин. — Дьявол их побери, и что это они все молчат? Уж если бы Герберт или Генерал поймали шпиона, они бы знали, что делать. Связали бы и заперли в чулан. Вот и видно, что эти детки понятия не имеют, как обходиться со шпионами. А может… они меня не принимают всерьез?»
Пингвин поглядывал то на лейтенанта, то на фрау Хёфлих. В чем же дело?
Но все было спокойно. Именно это спокойствие и внесло такую сумятицу в мысли Пингвина, что ему в конце концов стало казаться, будто он действительно летел на космическом корабле и приземлился на Марсе. Иначе и быть не могло. Наверное, на Марсе совсем другие правила игры. «Ну что ж, попробуем», — решил Пингвин.
— Господин Вюншер, — обратился он к подошедшему солдату. — А ведь я шпион.
— Отлично, — ответил Вюншер. Ему явно нравился забавный парнишка. — На кого же ты работаешь?
— На Генерала, — совершенно серьезно ответил Пингвин.
— Эх ты, фантазер, — засмеялся Вюншер. — Только надо говорить — на товарища генерала.
Тут уж Пингвин не выдержал и, высоко взмахнув своим флажками, крикнул что было мочи:
— Ур-ра! Я приземлился на Марсе!
„Здравствуйте, товарищ Генерал!“
Резные часы с кукушкой дяди Максимилиана показывали без двадцати пять.
— Жду еще пять минут и отчаливаю, — заявил Митшлих.
Это звучало почти как угроза. Они ждали Пингвина уже больше часа.
— А ну не торопись, приятель, — попытался успокоить его Герберт. — Вполне возможно, что ему пришлось для виду присоединиться к ним. Ведь в прошлый раз они заставили его поработать лопатой.
Но Митшлих уже ничему не верил.
— Просто там ему веселей, чем в этом гнездышке дурью мучаться, — огрызнулся он.
— Веселей? Чепуха! — крикнул Герберт. — Это же Бублик нахвастал с три короба, чтобы мы к ним кинулись. Подожди, услышишь еще, какая там скучища! Верно говорю. Генерал?
Но Генерал молчал. Он сидел на скамье перед домиком, под самым окном. Сегодня тесная комнатка как-то уж слишком давила на его воображение.
— Носик говорил, что солдаты им какой-то сюрприз приготовили, — снова начал Митшлих.
Тут Генерал не выдержал.
— Так катись к своему Носику! — заорал он в окно. — А ну, давай! Думаешь, заплачем? Все, все можете убираться!
Нервы у него явно подкачали. Неудивительно, если даже лучшие друзья его покидают. Герберт это заметил. И решил помочь приятелю.
— Эй, Штреке, — крикнул он, — поднимись-ка на крышу! Может, увидишь Пингвина.
Штрекенбах быстро залез на домик. Но надвигающаяся темень резко ухудшила видимость. Внизу с нетерпением ждали вестей три стойких друга, с надеждой взирая наверх, словно оттуда могла прийти весть о чуде. Ну, к примеру: пай-мальчишки толпами бегут к ним. Бегут и взывают: «Генерал, прими нас в свою игру. Ах, на пустыре так скучно и пусто! Эх, вот бы снова поохотиться на львов у берегов Огове…»