— Когда мы назначим свадьбу, сударыня? — спросил Тед.
— Дня через три. И никакой помолвки!
— Хм… — юноша так поразился, что не нашел, что сказать.
— Понимаю, такая стремительность у многих вызовет вопросы, — потупилась девушка. — И поэтому, Теодор… Знаешь, я хочу, чтобы все было честь по чести. Я хочу сохранить свое доброе имя. Это значит, что ночевать мы будем врозь!
— О, Бланш, — Теодор вздохнул. — При таком условии я готов жениться на тебе сегодня и сейчас!.. Но ты права: свадьба герцога — это все-таки свадьба герцога, и она не должна быть плохо подготовленной. Давай дней через пять?..
— Тебе видней, ты лучше знаешь, как готовиться к праздникам.
Они подъехали по главной аллее парка к широким мраморным ступеням лестницы, ведущей к огромным дверям парадного входа — с этой стороны замок более походил на дворец, — и, под изумленными взглядами стражников, милорд подхватил спрыгнувшую с седла просто одетую девушку — в грубом коричневом плаще. А потом, нежно улыбаясь ей, повел по лестнице к дверям, и его спутница сияющими глазами глядела на герцога, слушая то, что он тихо говорил ей.
Вся челядь пребывала в недоумении. Слухи и сплетни висели в воздухе, как тонкая паутинка. Одна лишь Маргерит, похоже, что-то знала, но явно не собиралась делиться своими сведениями. По ее распоряжению их «гостье» приготовили самую лучшую спальню, к которой примыкал ряд роскошнейших комнат, тоже отданных в полное распоряжение этой загадочной особе. Герцог приставил к ней целый штат прислуги, да еще и обязал вести себя с госпожой самым почтительнейшим образом. И уж совсем как гром среди ясного неба — приказ готовиться к свадьбе!
В тот же вечер служанки выкупали Бланш в розовой воде, накинули ей на плечи пеньюар из тончайшего шелка, распустили по плечам ее пышные волосы, слегка подвив их, чтобы те падали волнами, а потом вплели в них жемчуга и каменья.
Наутро к ней пожаловали портные, снявшие с девушки мерку, потом — золотых дел мастер, измеривший объем ее головы, и, когда наконец все ушли, а Бланш, одетой в легкое утреннее платье, сообщили, что милорд ждет ее завтракать на террасе, она с радостью и облегчением побежала к Теду.
Огромную беломраморную террасу щедро заливало солнце — и накрытый накрахмаленной скатертью столик для двоих, и мягкие кресла, и цветы в больших напольных вазах — яркие осенние цветы.
И этот чистый осенний свет мягко ложился на шитый серебром шелк белого камзола Теодора, на тонкие кружева его воротника — и на золотисто-рыжие локоны.
На столе уже ждал кофейный сервиз и теплые круассаны.
— Милорд, вы так щедры!.. — шутливо похвалила любимого Бланочка и тут же вознаградила за щедрость — поцелуем.
В щеку.
— Садитесь, Бланш, — просто пригласил Тед, разливая по чашкам темный напиток. — Ну вспомните манеры, которым я учил вас! Вы же без пяти минут герцогиня.
— Без пяти минут! — рассмеялась она, подняв вверх палец. И, сев напротив милорда, посерьезнела. — Тед, зачем портные, я понимаю. Но вот зачем золотых дел мастеру потребовалось измерить мою голову?..
Теодор тоже невольно рассмеялся.
— Для короны, Бланш.
— Для короны? — ее глаза широко распахнулись. Тед весело улыбался.
— Ну да, для герцогской короны, которую вы должны надевать на официальных выходах.
— Я никогда не видела тебя в короне, Тед, — изумленно сказала она, осторожно пригубив горячий кофе. Его светлость пожал плечами.
— Еще увидишь. Тебе не холодно в таком легком платьице? Я думал, ты накинешь что-нибудь сверху, потеплее.
Бланш отмахнулась.
— Терраса залита солнцем, а прохладу я привыкла переносить. Да ведь и ты… — девушка понизила голос. — Ты и она — старые знакомые. А вообще, погода для поздней осени последние дни стоит слишком уж замечательная! Лишь бы к свадьбе не испортилась.
Тед невольно фыркнул, чуть не подавившись кофе.
— Не испортится. Готов поспорить.
Бланш удивленно посмотрела на него и уже хотела что-то спросить, но потом в ее глазах блеснуло понимание, и она закусила губы.
— Ты разослал приглашения? — осведомилась девушка.
— Еще вчера.
— Мне боязно… — вдруг тихо призналась она, потупившись.
Тед протянул руку через стол и нежно сжал пальцы любимой.
— Брось, ты со всем справишься! И, в конце концов, я же рядом.
Оставшиеся дни промелькнули в страшной суете. Бланш приходилось буквально на ходу привыкать к роли хозяйки огромного замка, и, если бы не помощь жениха и экономки, она вряд ли бы справилась. Но, придя в себя от первого шока, вызванного неожиданным погружением в жизнь высокородной аристократки, Бланчефлер чувствовала себя все уверенней и уверенней, а те уроки, что в свое время давал ей Тед, усиленные магией Маршбанкс, помогли девушке вести себя соответственно своему новому положению. Так что к приезду гостей Бланш уже держалась безупречно.
Теодор не мог не восхищаться ею, она — не выказывать ему восторженной благодарности. Таким образом, все свое свободное время молодые люди проводили вместе, разговаривая на самые разные темы или просто молча держась за руки и влюбленно глядя друг на друга. Конечно, им очень хотелось нарушить обещание не ночевать вместе до свадьбы, но уговор есть уговор! Они крепились, хотя Теодору все труднее давалось воздержание, и Бланш понимала это по неистовству тех поцелуев, которыми осыпал ее лицо де Валитан, по жадной силе его объятий, но герцог ни разу не позволил себе ни единого нескромного прикосновения, ни единого нескромного слова. Ни разу… до ночи перед свадьбой.
Когда все приехавшие накануне гости мирно уснули в своих комнатах, хозяин замка тихо и незаметно проскользнул в апартаменты своей невесты и, воспользовавшись своим ключом, открыл дверь в ее спальню.
Девушка сидела в легком пеньюаре перед мерцающим в свете свечи зеркалом, расчесывая волосы. Услышав щелчок закрывшейся двери, она обернулась и увидела Теда — в одной шелковой рубашке и штанах. Она улыбнулась и протянула к нему руки, вставая навстречу.
— Что вам здесь надо? — шутливо спросила Бланчефлер.
Когда-то именно этот вопрос задал заколдованный хозяин замка ввалившейся на чердак новенькой служанке…
Теодор улыбнулся в ответ и взял в ладони теплые пальцы любимой.
— Только пожелать вам спокойной ночи, — вернул он ей ее тогдашнее объяснение.
Бланочка смешливо фыркнула от напоминания: она тоже прекрасно помнила их первый разговор… И продолжила игру.
— Спокойной ночи! Ну, что-то еще?..
— Разве такой красивой женщине пристало спать одной, да еще накануне свадьбы? — мурлыкнул он, прижимая ее к себе и медленно проводя рукой по спине своей нареченной, ночная накидка которой вовсе не мешала ни чувствовать тело своей хозяйки, ни видеть ее красоту.
Бланш игриво высвободилась.
— Ах, поверьте, не по своей воле я вынуждена скучать по ночам! Но уже много лет существует глупый обычай… Ну, до завтра, сударь?
— Не хочу быть назойливым… но разве вы хотите, чтобы я ушел?
Девушка уже с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться в голос — и не перебудить служанок. Вместо этого она, зажав ладонями рот, невинно глянула на юношу.
— Что вы имеете в виду? — выдавила она сквозь сдержанный смех.
Глаза Теодора тоже смеялись.
Улыбаясь, он опустился перед Бланш на колени — и медленно провел ладонями по ее ногам вверх, поднимая пеньюар. Его теплые руки легли ей на бедра, на мгновение юноша прижался лбом к ее животу, а потом, запрокинув голову, со сногсшибательной смесью страсти и мальчишеского задора прошептал:
— Мне показалось, вы не хотите остаться в одиночестве…
Бланш больше не могла продолжать игру в разговор «наоборот». Присутствие любимого туманило разум. Скинув пеньюар, она плавно опустилась на ковер, в объятья Теодора, шепнув перед тем, как их губы слились в поцелуе:
— Вы правы…
…Под утро, задолго до пробуждения прислуги, Тед выскользнул из спальни Бланчефлер.