Теперь обратимся к другой теме. В течение всего периода мирной жизни, наступившего в Италии, два северо-итальянских священника: сохранивший неуемную энергию до самой своей кончины (в 496 году) епископ Епифаний из Павии и назначенный Теодорихом архиепископ Лаврентий из Медиолана — прикладывали все силы к тому, чтобы, действуя совместно с королем, залечить тяжелые раны, нанесенные Северной Италии во время длившихся почти пять лет междоусобных войн. Папа Геласий, ученый-теолог и один из самых влиятельных служителей Церкви, поддерживал тесную связь с арианином Теодорихом и его матерью, ортодоксальной христианкой; он постоянно помогал им советами, когда речь заходила о защите Церкви. Подобные отношения между королем и ортодоксальными епископами имели чрезвычайно большое значение для государства. Епископы были весьма влиятельными людьми; они представляли, если можно так выразиться, общественное мнение, являясь в то же время контролирующими и защищающими органами везде, где это было необходимо: в городской и государственной администрациях, в судебных инстанциях и благотворительных учреждениях. И мы не нашли ни одного свидетельства того, что между влиятельными ортодоксальными священниками и королем, который, как мы помним, был, с их точки зрения, еретиком, существовали какие-либо трения.
Разумеется, далеко не все знатные и богатые римляне приняли в штыки нового короля. С первых лет правления Теодориха некоторые знатные римские аристократы активно поддерживали его, чтобы процесс перехода Италии к новому правопорядку был как можно менее болезненным. Из этих людей особо нужно сказать о двух. Первый — это отец того Кассиодора, который с искренней преданностью служил готам в течение всей своей жизни и сделал очень многое для того, чтобы новая власть была признана в самых различных ведомствах. Второй — это Либерии, один из наиболее влиятельных людей времен правления Теодориха; возглавляя комиссию по расселению, он решал неимоверно трудные проблемы, чем заслужил благодарность короля и одобрение римлян.
Земельный кодекс, составленный готами, предусматривал в отношении землевладельцев жесткие экономические санкции. Варвары отняли у них, в большинстве случаев у латифундистов, треть земли, а также необходимых для проведения сельскохозяйственных работ колонов и рабов, а те землевладельцы, которые сохранили за собой свои участки, отдавали им третью часть получаемых доходов. Таким образом, готам удалось присвоить себе значительную часть земель во всей Северной Италии, в северной части Тосканы и восточной части Центральной Италии, в то время как Сицилия, Южная Италия и западная половина Центральной Италии, включавшая в себя Кампанию, Рим и южную часть Тосканы, оставались свободными. Наиболее уверенно чувствовали себя готы в Северной Италии: они захватили земли в Далмации и между двумя реками — Дравой и Савой. Разумеется, все это не было чем-то новым для римлян, так как и при Одоакре происходило нечто подобное. Однако к тому времени количество готов стало намного большим и их давление на землевладельцев резко возросло. И все же гражданский контингент римского населения страны должен был содержать варваров — хотя они тоже платили земельный налог, — поскольку видел в них вооруженную силу, необходимую для своей защиты.
В те годы готы, безусловно, были господствующей силой в Италии. Стоящие намного выше их в культурном отношении и владеющие большинством земель римляне являлись, выражаясь фигурально, механизмом прежней государственной машины, в то время как Теодорих со своими готскими сановниками определял и регулировал его ход. Излишне говорить, что националистически настроенная часть римлян была весьма недовольна таким положением вещей. Но им не оставалось ничего другого, как идти с Теодорихом и его готами на компромисс, поскольку реальные сложившиеся отношения между остальными римлянами и готами были настолько прочными, что ирредентисты при всем желании не могли их изменить. При создавшейся ситуации Теодорих изо всех сил стремился к тому, чтобы сохранить власть путем налаживания необходимых дружественных отношений между «римской гражданской» и «готской военной» частями общества, плодотворное сотрудничество которых было совершенно необходимым для процветания страны.
Свою основную задачу Теодорих видел в том, чтобы научить готов жить в цивилизованном правовом государстве. Законопослушность, правопорядок, юридическая защита прав граждан, словом, все то, что можно назвать одним термином — «civilitas», было для Теодориха тем идеалом, к достижению которого он призывал свой народ. Готы должны были отказаться от стремления с самосуду и любых других насильственных действий. И хотя это было необыкновенно трудной задачей, Теодориху все же удалось ее решить. В своем панегирике Теодориху Эннодий пишет: