Но сравнению с ним Теодорих, который был арианским еретиком, находился в гораздо худшем положении, если иметь в виду отношение к нему итальянских ортодоксов. И хотя, решая многие государственные вопросы, Теодорих фактически выступал в роли императора, он никак не мог занять того главенствующего положения в стране, которое ортодоксальные императоры отвели Церкви. Позиция Теодориха по отношению к религиозным различиям в его королевстве была сразу же определена общей концепцией проводимой им политики, которая игнорировала весь комплекс этих различий между римлянами и готами, призывая их сплотиться для выполнения необходимой политической работы. Конфессиональное различие было лишь одним из элементов большой группы культурных и политических отличий между римлянами и готами. Необходимость защиты собственных высших политических интересов заставляла Теодориха занимать в конфессиональном вопросе принципиально твердую позицию: нужны взаимное уважение к религиозным убеждениям и полная неприкосновенность церковного имущества. И еще одно. Сложившаяся в Италии своеобразная политическая ситуация требовала от Теодориха именно этого — религиозной толерантности. Кассиодор, разделявший взгляды Теодориха, постоянно повторял такие слова: «Мы не имеем права навязывать ту или иную религию, так как никого не следует принуждать к тому, чтобы он верил против своей воли». Разумеется, эти слова нельзя считать выражением просвещенной веротерпимости или современного паритета, поскольку за исключением достойных всяческого сожаления иудеев, к которым и относилось приведенное выше высказывание Кассиодора, все не-ортодоксы и не-арианцы, например манихейцы[25] и язычники, подвергались жестокому преследованию. Сам король терпимо относился к ортодоксальной религии не только потому, что этого требовала создавшаяся в Италии политическая ситуация; он давал ортодоксии весьма высокую оценку, считая, что эта религия заслуживает определенного доверия. Ортодоксами были и члены его семьи, и люди из его ближайшего окружения. Мать короля, Эрелиева, исповедовала ортодоксальную веру и поддерживала самые дружеские отношения с Папой и ортодоксальными епископами, которые довольно часто обращались к ней за помощью, прося ее передать те или иные важные просьбы своему королевскому сыну. Личным врачом Теодориха был ортодоксальный диакон Гелпидий. К изменению религиозных убеждений, в том числе и к переходу в арианскую веру, Теодорих относился крайне отрицательно. Живший почти в то же время, что и король, хронист рассказывает о нем такую легенду:
«У Теодориха был ортодоксальный диакон, которому он покровительствовал и которого чрезвычайно любил. Но этот диакон вбил себе в голову, что он доставит своему королю огромнейшую радость, если сменит свою ортодоксальную веру на арианскую. Когда Теодорих узнал об этом, он тотчас же приказал обезглавить своего прежнего любимца, сказав при этом: „Если ты не сохранил верность своему Богу, как ты будешь говорить людям о необходимости любой ценой сохранять чистую совесть?"».
Терпимое отношение к Ортодоксальной Церкви было той позицией Теодориха, которая отличала его от вестготского и вандальского королей, защищавших свою арианскую веру, а точнее свою корону, путем жестоких преследований и казней иноверцев. В этом смысле Теодорих был гораздо ближе к Хлодвигу, который сам стал исповедовать религию людей, населявших ту римскую территорию, которую он завоевал. И, проводя именно такую церковную политику, Теодорих достойным внимания образом уклонялся от этой прерогативы императоров, права которых во всех других сферах политической жизни он решительно взял на себя. Из защитников своей Церкви императоры очень быстро превратились в ее хозяев; их цезарепапизм[26] требовал наличия абсолютного авторитета в церковных делах. Но остготский арианин решительно отказался от роли главы Церкви. Он хотел быть просто ее защитником и вмешивался во внутренние дела Ортодоксальной Церкви только в тех случаях, когда его просили об этом епископы. Кроме того, ему приходилось заниматься церковными делами тогда, когда создавшаяся ситуация угрожала общественному спокойствию и порядку. И в том и в другом случае Теодорих действовал весьма эффективно: правда, при решении любых вопросов, касающихся Церкви, присущая королю упрямая решимость уступала место осторожной сдержанности.
25
Манихейство эклектическое религиозное учение, возникшее на Ближнем Востоке в III веке.
26
Термин, возникший в XVIII веке и обозначавший главенствующую духовную роль государства в делах Церкви.