Александр Уралов
Теофизика[1]… и Бог-внук
…и Бог-внук.
…И тут я вдруг понял, что практически все люди на фотографиях моего детства мертвы. Все эти попавшие в кадр: бабушки на скамейках, прохожие в пиджаках и непременных кепках по моде 50-х, мои собственные родители, одноклассники (по большей части) и друзья (а не так уж и много их было)… тёти и дяди, учителя, продавцы, весёлый шофёр дядя Митя-фронтовик 1 мая 1966 года с внуком на плечах… несть им числа!
Я представил себе, как иду по бесконечной равнине вместе с живыми, а за мной движется толпа умерших. И живых вокруг всё меньше и меньше… они отстают и тихо вливаются в мир ушедших… и вот я уже один, а всё живое, в котором прошла моя жизнь, осталось у меня за спиной, равнодушное, безмолвное и холодное. Оно догоняет меня с каждым шагом. И это уже не пугает (что я забыл среди живых? Что они могут сказать мне?) а лишь заставляет тосковать по краскам и голосам ушедшего бытия.
И поделиться-то, хреновы пассатижи, не с кем, кроме Жорки! А у него на всё один ответ — не хлопай себя ушами по щекам, не разжалобишь! Выпей водочки и вознеси молитву святому Алкоголю, что не оставил тебя в трудную минуту. Аминь.
Жорка, старый ты алкаш! Сколько мы с тобой знакомы? И сосчитать-то страшно. Вот и живём вместе не старости лет — никогда бы не подумал! Только ты и остался рядом, когда весь наш с тобой мир умер. Чудны дела твои, Господи!
Пора идти прогуляться, а то совсем закис. Двигай попой, старикашка товарищ генерал-майор! Страна мёртвых идёт за тобой по пятам.
Со связанными за спиной руками и повязкой на глазах Солодов чувствовал себя полным идиотом. Пока его крепко держали с двух сторон, идти было довольно легко. Судя по шороху одежды и слабому эху шагов, сейчас его вели через большой зал. Потом звуки стали глуше и под ногами обозначился мягкий ковёр. За последние двадцать минут Солодова уже столько раз поворачивали, что он давно потерял надежду хоть как-то сориентироваться в направлении, куда его вели шестеро молчаливых людей в плащах с капюшонами. Однако ковёр под ногами в этом ночном путешествии он почувствовал впервые. «Дурацкая игра, — подумал Сергей Иосифович. — Насмотрелись мистики, начитались дешёвых романов. Ладно, хоть не с факелами ведут, а то был бы полный набор».
— Сейчас будут ступеньки, профессор, — негромко сказал по-французски человек справа. От него пахло дорогим парфюмом для мужчин. Сильный акцент выдавал в нём испанца. Кстати, предводитель шестерых сопровождающих говорил по-английски, объявляя Солодову о том, что тот должен идти с ними. Тогда это прозвучало торжественно и очень таинственно, отчего Солодову сделалось даже как-то страшно. Уж тем более пришлось поволноваться, когда ему завязывали глаза и напяливали на голову мешок. Солодову помогли забраться в машину. Он посучил ногами и нервно хихикнул. Перед глазами пронеслись бессвязные отрывки из шпионских фильмов. «А что если нас остановит полиция? — неестественно весёлым голосом сказал он. — Хорошенькую компанию увидят карабинеры!» «Не волнуйтесь, профессор, к сожалению, правила есть правила. Но даже если такое случится, то мы уладим возникшую ситуацию». Профессор представил себе ниндзя, нападающих на римских полицейских, хмыкнул и неожиданно для самого себя успокоился.
Теперь же, чувствуя, что путешествие основательно затянулось, Сергей Иосифович не ощущал ничего, кроме неловкости и досады. Скажите на милость, неужели он не догадался, что его привезли в Ватикан? Кружение по мощёным улицам, ночной перезвон часов, запахи, негромкие и короткие переговоры с охранниками на въезде, бесконечные блуждания по залам и комнатам… Ватикан! это же очевидно! Возможно, он даже может представить себе, где именно его водят за собой, как пойманного шпиона в исторических боевиках. Во всяком случае, весь ночной маршрут наверняка петлял вокруг собора святого Петра, а сейчас, нагоняя таинственности, они всей опереточной компанией нарезают замысловатые петли по этажам и залам Апостольского дворца, папской резиденции. Он уже совсем было собрался объявить сопровождающим, что раскусил их нехитрую игру, но решил помалкивать. Не столько из предосторожности, сколько из вежливости. В конце концов, надо уважать традиции. Вон, господа англичане по сию пору перед каждой парламентской сессией обходят с фонарями подвалы Парламента. Со времён порохового заговора Гая Фокса. И ничего! Не смешно, а даже очень и очень стильно получается. Преемственно. И уважительно к традициям. А смена почётного караула на Красной площади у мавзолея? Жаль, убрали этот ритуал. А могли бы печатать шаг и тянуть носок, допустим, у Спасских ворот. Тоже было бы неплохо, не хуже, чем у других. То-то туристам была бы радость!