Аммиан Марцеллин, рассказывая о кровавых выборах папы Дамаса, впрочем, ничуть не удивлялся тому, что люди с таким усилием стремятся к достижению сана римского епископа: удобства, которыми была обставлена их жизнь, богатые подарки Матрон, прекрасная одежда, великолепные коляски, обеды, превосходящие по роскоши даже царские пиршества, - все это, естественно, соблазняло многих выступать кандидатами на римскую кафедру. Языческий префект Рима, Претекстат, часто говаривал в шутку папе Дамасу: "Сделайте меня римским епископом, и я стану христианином".
"В 391 г. по указу Феодосия I христиане сожгли знаменитую Александрийскую библиотеку, одно из последних вместилищ древней мудрости и знаний, - сообщает Г-жа Айслер. - При содействии позднее канонизированного Кирилла (патриарха Александрии) христианские монахи растерзали Гипатию - замечательного математика, астронома и философа александрийской школы неоплатоников. Ибо эта Женщина, признанная теперь одним из величайших ученых, была для Кирилла лишь недостойной, Которая осмелилась преподавать мужчинам".
Это лишь некоторые, и отнюдь не самые значительные эпизоды начала всемирного правления христианской церкви, немного времени спустя установившей свою власть на всех континентах планеты. Говорить об этом подробно здесь не имеет смысла: о деяниях приверженцев "религии любви" с момента ее возникновения до наших дней написано немало статей и книг, отличающихся различной степенью объективности. Удивляет другое: каким образом церковное сообщество в короткий срок превратилось из жертвы в хищника? Каким образом заповеди Христа начали распространяться по миру путем откровеннейшего их нарушения и беззастенчивого их попрания?
Мы должны понимать, что уже первые поколения христиан были воспитаны не столько на миролюбивых апостольских поучениях, сколько на текстах Ветхого завета, первоначально считавшихся единственно священными для последователей Иисуса. Когда апостол Павел говорит, что "все писание богодухновенно", он, разумеется, имеет в виду вовсе не свои послания или письма своих коллег по апостольству, а книги еврейской Библии. Раннехристианское богословие получило развитие именно в контексте тех ветхозаветных ужасов и жестокостей, которыми изобилует древнесемитская религия Яхве. Становится понятным, почему образ кроткого незлобивого Назарянина быстро затмился грандиозной фигурой его безжалостного "небесного отца", к которому сам Иисус, висевший на кресте, обратил последний вздох разочарования: "Почему ты меня оставил?" Каждая строчка Нового завета, в IV веке принявшего форму канонического писания христиан, подсознательно толковалась богословами в свете варварской религии, под знаменами которой еврейские завоеватели стирали с лица Земли целые народы и цивилизации.
Сам Иисус в своих проповедях справедливо замечал, что "не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые" (Мф.7:18). Могло ли христианство, взявшее свое начало в религии ненависти, стать добрым плодом с худого дерева!
"Небесный отец" и его "святые" дохристианских времен предстают перед нами в самом неприглядном свете. Сам Яхве ведет себя подобно злобному избалованному ребенку: то ласкает свою любимую игрушку; то, почему-то рассердившись на нее, начинает пинать ее ногами, швырять в грязь, бросать на растерзание чужим собакам; затем, одумавшись и раскаявшись, вновь подбирает ее с земли, отмывает и ставит на почетное место до тех пор, пока его не накроет очередная волна необъяснимого раздражения. Таким образом, центральная фигура Библии сама по себе представлена как существо глубоко испорченное и лишенное каких бы то ни было основ нравственности и морали.
Подвергая истязаниям "свой народ", Яхве обвиняет его в немыслимых злодеяниях, тем самым как бы объясняя причину своего поведения в отношении "согрешивших" евреев. Еще раньше он с проклятиями изгоняет из земного рая первопредков человечества, которых сам же спровоцировал на совершение "преступления". По мысли христианских богословов, Яхве - бог всеведущий; следовательно, он заранее знал все, но нисколько не озаботился тем, чтобы предотвратить "грехопадение". Самого сатану также, как утверждают христиане, сотворил Яхве, заранее зная, что сатана принесет зло во Вселенную и погубит человечество. Отсюда следует, что иудео-христианский бог сам является источником зла и творцом преступлений, за которые впоследствии "наказывает" запрограммированное им человечество. На такую вопиющую низость способен далеко не каждый человек, однако своему богу христиане прощают все, и даже служат ему рабами, превознося его "святость".
Наказывая людей за свои собственные злодеяния, Яхве обнаруживает удивительную тягу к изощренности в нанесении болезненных и смертельных ударов. По библейской легенде бог, имея возможность сомкнуть воды Красного моря перед армией фараона, чтобы спасти беглецов-евреев, - которых он вывел из Египта на новые истязания, - поступает иначе: он дожидается момента, пока египтяне войдут в море, и топит их всех до единого. Еще раньше он насылает на Египет "десять казней", в ходе которых страдают и гибнут невинные люди и их малолетние дети.
Не отстают от своего кумира и его верные "святые". Пророк Елисей проклинает "именем Господним" расшалившихся детей, которых терзают медведи (4Цар.2:24). Псалмопевец Давид как заправский садист расправляется с мирным населением аммонитского города Раввы: "Народ, бывший в нем, он вывел и положил их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигательные печи. Так он поступил со всеми городами Аммонитскими" (2Цар.12:31). Судья Гедеон поступает подобным образом даже со своими соплеменниками-единоверцами: "И взял старейшин города и терновник пустынный и зубчатые молотильные доски и наказал ими жителей Сокхофа; и башню Пенуэльскую разрушил, и перебил жителей города" (Суд.8:16:17).
Вот на каких идеалах взращивались ранние поколения христиан. Вот какие примеры для подражания впитывались ими уже в первые века существования церкви. Вот в каком контексте рассматривались их богословами апостольские послания и Евангелия. Худое дерево не могло принести добрых плодов. С самого начала христианство было обречено на роль мирового палача. Если религия Яхве дохристианского периода была распространена только на территории Ближнего Востока, то теперь, в новом изложении, она покорила троны и овладела народами.
Как явствует из некоторых текстов Нового завета и апокрифических писаний, впоследствии отвергнутых церковным руководством, Женщины в раннехристианском обществе занимали довольно высокое положение. Скорее всего, это было связано с культом Девы Марии как Пресвятой Богородицы, вошедшем в христианство наряду с почитанием Ее сына Иисуса. Возможно, ход истории принял бы иное направление, если бы Женщины в христианстве сохранили Свое влияние на верующих. Но служители ревнивого Яхве приложили все усилия для того, чтобы устранить Женщину от церковной власти. В отличие от Евангелий, сохранивших некоторые сведения о земной жизни Девы Марии, в апостольских посланиях всякое упоминание о Ней напрочь отсутствует. Напротив, Женщине в них отводится низшая ячейка в новом религиозном обществе: "Жена да боится мужа", "Жене учить не позволяю".
Почему мужчина в христианстве требует от Жены, чтобы Она его БОЯЛАСЬ? Казалось бы, так и должно быть - физически менее сильное существо и без того обязано, по логике вещей, трепетать перед более сильным в соответствии с законом самосохранения. Но нет! Оказывается, этот страх Женщине необходимо было внушить, иначе БОЯТЬСЯ Она не стала бы. Просто в силу происхождения, потому что Она - законная Хозяйка мира, истинная Дочь и Наследница Богини Матери. Нужно было на уровне сознания выбить эту почву у Нее из-под ног, чтобы опутать религиозным страхом! Именно в таком забитом состоянии Женщина оказалась неспособной взять в руки церковную власть, чтобы противостать процессу саморазрушения вновь запущенной системы.