— Повитухи мне тоже самое сказали, только Утонувшего не упоминали, — вздохнул Теон.
Больше Эйрон ничего не говорил. Они сидели в тишине напротив друг друга. Теон с томящим чувством в груди ожидал развязки — прихода одной из служанок или повитух, которая сообщит ему, что всё… нормально? Прошло без осложнений? Он надеялся на такой исход.
О чём размышлял его фанатичный дядя, король даже не пытался разгадать. И прогонять не стал, не желая окончательно портить отношения со своим родственником.
Чувство нестерпимого желания вернуться к покоям жены возрастала, но Теон удерживал себя. Пусть лучше он посидит тут — женские крики боли ему были неприятны.
Послышались осторожные шаги. Стражник, охраняющий солярий Теона, сказал о пришедшей служанке, которая затем сообщила, что у королевы Гвин родился здоровый мальчик. Грейджой с достоинством покинул свой стол и вместе со своим дядей, пожелавшим пойти вместе с племянником, двинулся в сторону опочивален своей супруги.
Вошёл в комнату, пропахшую потом, кровью и…. молоком? Король Железных Островов приблизился к кровати, на которой возлежала уставшая и изнурённая родами девушка. Её обнажённое тело было скрыто искусными покрывалами из шёлка, а рядом с кроватью стояла детская колыбель.
Его жена, Гвин Гудбразер, сладко спала. Теон перевёл взгляд на младенца.
Впервые за обе жизни у него был сын. В прошлой жизни из-за нестабильной ситуации на родине он боялся заводить потомков, а потом уже стало поздно. Он умер богатым, но бездетным. Но тут… судьба дала ему жену и сына.
“Имя… мне нужно дать ему имя”.
Слышался гул грома, мерные удары пенящихся волн. Всё это давало Теону какое-то странное чувство при виде новорождённого сына. На языке уже вертелось подходящее. И Теон его произнёс:
— Рогнар. Рогнар Грейджой.
— Хорошее имя, — внезапно отозвался Эйрон, что вошёл вслед за Теоном. Король раздражёно посмотрел на жреца, испортившего момент. Но больше всего раздражал взгляд дяди на его сына. Странный, непонятный и оценивающий.
— Дядя, покинь покои моей жены. Немедленно, — приказал король. Эйрон безропотно, никак не прореагировав на тон короля, покинул покои Гвин, бросив несколько взглядов не на Теона, а на детскую колыбель.
— Боги… — покачал головой Теон, — пусть они дерутся за то, что считают своим. Ты — мой сын, и я никогда тебя не отдам Утонувшему или Штормовому Богу. Ты из рода Грейджоев и до конца будешь им, моим наследником.
Будто в такт словам Теона особенно сильно загремела в тучах небесная канонада.
Спящий младенец — то ли от слов короля-отца, то ли от грома — проснулся и издал громогласный крик, таким образом требуя обратить на себя внимание. От шума проснулась жена. Теон ответил ей смущённым и неловким взглядом, не зная, что сказать.
— Я позову служанок, — успокаивающе произнёс Теон, — тебе нужен отдых, Гвин.
Его жена ответила благодарным взглядом, а король немедленно созвал новоявленных нянек новорождённого принца и его кормилиц.
Ближе к утру шторм стих, море успокоилось. Казалось, присутствие чего-то страшного исчезло, ушло… Грейджою же придётся столкнуться с последствиями долгой бури. Но сначала ему самому нужно выспаться.
Непонятное ощущение, не дающее даже закрыть глаза, исчезло, и Теон смог погрузиться в царство Морфея
Вороны кружились над полем, довольные тем, как много ничейной пищи лежит на земле. Тысячи убитых тел, смрадный запах, разорванные оранжевые знамёна.
Худощавые птицы смотрели с высоты своего полёта глазами-бусинками на бывшее поле боя. Множество знамён было брошено, и наблюдательный зритель мог увидеть, что большинство этих знамён принадлежало домам Дорна: Красное солнце Мартеллов, чёрная клетка Айронвудов, чёрный гриф Блэкмонтов, три леопарда Вейтов и многие другие.
Сидя на своём коне, облачённый в латы Киван грустно смотрел на это поле. Ему сопутствовала удача, а дорнийцы были слишком беспечны. Может, их командующий и славился как опаснейший боец, но умение драться мечом не даёт способностей полководца.
Как будто в насмешку происходящему стояла на редкость прекрасная погода. Солнце возможно в последний раз выглянуло, освещая и согревая всё своими лучами.
Кивану пришлось рискнуть, но риск стоил того. Он взял с собой несколько тысяч королевских ополченцев, соединился с пятитысячным корпусом западников, которым приказал отступить от Штормового Предела, как только услышал о высадке Эйгона. Он смог соединиться с местными феодалами. Просторские лорды приложили все усилия, чтобы собрать как можно больше ополчения и выгнать со своих земель мерзких дорнийцев. Лорд-регент собрал войско равное дорнийскому и подловил их на марше в сторону Летнего Замка.