Внезапно он отпускает меня, словно понимая, что дальнейший конфликт не принесет ему желаемого результата. Я проскальзываю в дом, чувствуя на себе след его морозного взгляда. Оборачиваюсь и на мгновение встречаю его глаза. В них неопределенность, но я твердо настроена не давать этой ситуации власть над моими вспыхнувшими чувствами.
Шаг за шагом я ухожу от него, оставляя за спиной этот эпизод напряженной встречи. Сердце сильно бьется, но в моей груди сидит уверенное решение не поддаваться давлению, идти своим путем, не реагировать на его провокации. И, быть может, тогда Теодор поймет, что нельзя контролировать чужие жизни.
Тем же вечером за общим столом между нами вместо общения царит молчание. Теодор спокойно ест ужин, в то время как наши родители что-то неустанно обсуждают по-немецки. Теодор лишь кидает холодные взгляды в мою сторону, и под натиском его требовательных взоров я скоро потеряю самообладание. Я пытаюсь сосредоточиться на еде, избегаю смотреть на него. Наши родители продолжают беседу, но мне кажется, что каждое их слово – как эхо грядущего конфликта. Наглец, будто не обращая внимания на общий диссонанс, продолжает упорно молчать. Его холодный взгляд – как ледяной ветер. Это ощущение я пытаюсь прогнать, все внимание уделяя ужину.
В какой-то момент его терпение иссякает. Он внезапно поднимается из-за стола, берет свою тарелку и, не говоря ни слова, направляется к двери. Мы с родителями замираем, словно под действием невидимой силы. Мама и Вольфганг обмениваются взглядами.
– Что это с ним? – спрашивает мама.
– Не в настроении он, – отвечает Вольфганг, бесцветно смотря в сторону, куда ушел Теодор.
Мама задумывается, ее взгляд блуждает по нашим лицам, словно она силится разгадать загадку, скрытую в поступке Тео. Я, в свою очередь, снова пытаюсь сосредоточиться на тарелке перед собой, но поглощение еды кажется мне пустым занятием, не способным прогнать тяжесть в воздухе и на душе.
– Лия, если ты закончила с трапезой, то сходи узнай, как там Теодор.
Просьба мамы выбивает меня из колеи. Хочу возразить ей, но ее суровый взгляд останавливает меня. Я молча встаю из-за стола, отношу свою тарелку в раковину и направляюсь на задний двор, откуда доносится запах сигаретного дыма. Теодор там.
Вечером прохладно, отчего я ежусь, выходя на воздух. Теодор сидит на нижней ступеньке, задумавшись. Мне не хочется спрашивать у него, что случилось и почему он так себя ведет, однако возвращаться в столовую не хочется сильнее. Поэтому я несмело задаю два вопроса:
– Ты в порядке? Что-то случилось?
Он медленно поворачивается ко мне. В его глазах полно мыслей. Они такие загадочные и притягательные, что я не могу отвести взгляд.
Наконец он прерывает молчание и шепчет:
– Просто хотел побыть в одиночестве.
Я замираю, проникаясь его словами и понимая, что что-то важное происходит в нем самом. Он признается в своих сомнениях, пускай и косвенно, и я ловлю себя на мысли, что готова выслушать каждое его слово.
– Я могу чем-то помочь тебе?
Теодор тяжело выдыхает.
– Чем ты можешь помочь?
Глаза Теодора наполнены грустью. Я задумываюсь, ища в своей голове ответ на его вопрос. Чем я могу помочь? Ведь нам обоим предстоит еще многое пройти, многое преодолеть. Но я решаю не уступать и не оставаться безучастной. Пускай Теодор и ведет себя как самый последний кретин на планете, я отчетливо чувствую, что эта грусть одиночества съедает его изнутри. Поэтому, набравшись смелости, я тихонечко опускаюсь и сажусь рядом, на одну из ступенек, а после беру его за руку.
– Ты можешь мне доверять. Если ты захочешь со мной поделиться своими мыслями, я выслушаю тебя.
Теодор продолжает смотреть на меня так, словно я делаю что-то нереальное. Холодность его взгляда сменилась потеплением, и вот Теодор слегка сжимает мою руку своими пальцами.
– Я не привык высказывать то, что у меня на душе, – с теплотой в голосе говорит Тео, продолжая смотреть на меня. – Aber danke, dass du versucht hast, die Schlüssel zu den Schlössern auszusuchen (Но спасибо, что решила попытаться подобрать ключ к замку), – продолжает он ласково.
Но напряжение между нами лишь нарастает. Взгляд Теодора уже не кажется таким холодным, но все равно что-то подсказывает мне, что он скрывает множество тайн, которые мне предстоит узнать.
Набравшись смелости, говорю:
– Я хочу, чтобы мы с тобой поладили.
Слова звучат, как тихая трель в ночном лесу.
– Зачем тебе со мной ладить? – спрашивает Теодор, отчего я перестаю дышать.