«Большой король солдатом-дикарём
Сражён неправо, смерть недалека;
Скупая мать виновна будет в том,
Скорбь заговорщиков и царства велика. (VIII-73)
После смерти Наполеона III бонапартистская партия во Франции, ещё довольно крупная, хотя политически не особенно влиятельная, провозгласила своим главой его сына — принца Наполеона-Евгения-Людовика-Иосифа, объявив его новым императором Наполеоном IV. Сын бывшего императора был больше известен в народе как "принц Лулу" — под этим ласковым прозвищем, которое в своё время дали ему родители, он и вошёл в историю. От матери Лулу унаследовал её красоту, от отца медленную речь и красивый мелодичный голос, а от обоих — склонность к риску. Отец души не чаял в сыне, мать же порой бывала даже слишком строга к нему. В Англии молодой принц закончил привилегированную военную школу в Вульвиче и сделался блестящим подпоручиком кавалерии. Нельзя сказать, чтобы, живя в изгнании, императорская семья нуждалась в средствах. Однако после смерти мужа Евгения стала крайне экономной, выделяя сыну содержание, явно недостаточное для молодого человека его положения.
Тяготясь зависимостью от матери, страдая от её деспотичности и скупости, юный принц подал прошение о переводе его для прохождения службы в африканских колониях Великобритании. Там как раз началась война с зулусами, и ему хотелось воинскими подвигами обратить на себя внимание. Евгения выдала сыну на обмундирование сумму более чем скромную, и тот вынужден был приобрести для своего коня уже подержанную сбрую и седло. С тем он и отбыл в Африку. Апрельским днём 1879 года во время реконгностировки небольшой отряд англичан, в котором находился Лулу, попал в засаду к зулусам и был перебит. Отчаянно отбиваясь, принц попытался было вырваться из окружения, но перетёртые крепления старого седла лопнули, и он упал на землю. Зулусы надругались над погибшим так, что когда тело Наполеона-Евгения, отбитое у дикарей, было доставлено в Англию, его с трудом удалось опознать. Гибель двадцатитрёхлетнего принца нанесла непоправимый удар бонапартистской партии (это её членов Нострадамус называет "заговорщиками"), переставшей с тех пор представлять какую-либо угрозу всё более укреплявшимся во Франции республиканским институтам[59] ».
Чтобы понять, что хотел сказать Мишель Нострадамус своими "Центуриями", неплохо бы вернуться в ту далёкую эпоху, когда "гидра материализма" только начала поднимать свои головы: земля уже вращалась, главные открытия были сделаны, реформация христианства свершилась, инквизиция всеми средствами стремилась сохранить статус кво, но пути назад уже не существовало. И вот в это, пожалуй самое небезопасное для философского теоретизирования время Мишель Нострадамус завершает древний спор: что первично материя или информация. В своих "Центуриях" он убедительно показывает: как материя ни пыжься, а информация (идея, судьба, рок) берёт над нею верх (ох, и не любили же его за это диктаторы и всякие выскочки). Он показал нам в простой и ненавязчивой форме, что информация сохраняется, существует независимо и вопреки воле людей, что она в каком-то смысле не менее материальна, чем сами люди. Он уложил её в свои "Центурии" и она там спокойненько лежит, как в банке, ждёт, когда придёт её время.
Материалисты перестали ценить подобные не приносящие выгоды рассуждения, более убедительными для них становились: костры, пули, виселицы, отравляющие газы, пулемёты, бактериологические, атомные и водородные бомбы, — они так и не поняли, что на самом деле мир управляется не ими, а стихами из тоненькой книжечки Мишеля Нострадамуса. А вот воспользоваться этим не удаётся, потому что от исторического события, а смерть последнего претендента на наследие Наполеона Бонапарта — это историческое событие, в "Центуриях" отразились только намёки на то, что некоторые второстепенные события неожиданно (для участвовавших в них лиц) образовали причинно-следственную цепь, в результате чего нелепая случайность лишила какого бы то ни было смысла дальнейшее существование бонапартистского политического движения. Возникает ощущение, что "Центурии" — это картотека своего рода "отпечатков пальцев" нашего земного бытия. В четырёх строчках катрена невозможно дать полное описание "отпечатка пальца" исторического события и в этом смысле катрен подобен отпечатку пальца с места преступления: неполный, частично смазанный, неясный, но самое главное, его чаще всего не с чем сравнивать. Однако по мере того, как со временем картотека "отпечатков пальцев" исторических событий пополняется, база поисков расширяется и всё большее и большее число четверостиший находят своего адресата в истории. Нострадамус знал "что будет" и его четверостишья — постоянный упрёк нам в том, что наши концепции: времени, случайности, судьбы, исторической необходимости, — безотлагательно требуют существенного пересмотра. Квантовая механика, теория относительности — всё это жалкие побрякушки по сравнению с тем, что предстоит сделать. Кстати он о них не говорит ни слова, ни полслова, по-видимому они не такие важные, как это кажется нам с нашей маленькой колокольни. Почему и как должна быть изменена теория пространства-времени вы узнаете из приложения "Геометрия третьего тысячелетия" — теоретическая география, как фундаментальная наука должна подобно физике иметь свою более совершенную теорию пространства-времени, свой более разрушительный аналог атомной бомбы, иначе население не будет её уважать в нашу безумную материалистическую эпоху.
Источники и метод использования пророчеств Нострадамуса.
Пророчества великого метра, написанные на старо провансальском языке изобилуют ошибками, нестандартным употреблением лексики и слов, часто искажённых, взятых из других языков, поэтому перевод катренов на современный, даже на французский язык — неисполнимая задача. Повсеместно распространившийся по России перевод Вячеслава Завалишина другой наш нострадамусовед А.А. Сапелкин считает неудовлетворительным. К сожалению перевода "Центурий" Сапелкина почему-то нигде нет. Единственным доступным источником является его книга "Апокалипсис Нострадамуса", в которой приведены переводы некоторых катренов, относимых им к ближайшему будущему. Мы не знаем языка, на котором писал Нострадамус, и не занимались специально изучением наследия великого метра, поэтому всецело доверяем опыту А.А. Сапелкина и будем далее пользоваться его подборкой четверостиший и его переводом, который привлекает нас большей осмысленностью, чем переводы В. Завалишина. Но, пользуясь результатами исследований А.А. Сапелкина, мы не разделяем его интерпретаций катренов и считаем, что их следует рассматривать в другой последовательности.
Мы полагаем, что для того, чтобы правильно интерпретировать пророчества и удовлетворительно размещать их вдоль оси времени, надо "знать что будет". Основная идея такова: катрены, рассматриваемые А.А. Сапелкиным в книге "Апокалипсис Нострадамуса" относятся к грядущему "Всемирному потопу", глобальное описание которого даёт катрен:
В тысяча девятьсот девяносто девятый год
В июле спустится Царь ужаса с небес.
Монголов царь великий оживёт.
И будет царствовать ещё потом Арес. (Х-72)
Это четверостишие разделяет обозначенный в нём интервал на три части: события, связанные со "спуском Царя ужаса"; взрыв насилия, сопровождающий "оживание великого царя монголов"; длительный период выяснения отношений с ведением военных операций. Связывая этот катрен с литосферной катастрофой, мы выделяем в нём, фактически те же самые отрезки: события, предшествующие началу "потопа"; события, происходящие во время "потопа", длящегося примерно год; события после "потопа" — переход к новому порядку, соответствующему новому стабильному состоянию литосферы. В рамках этого трёх частного деления мы и перераспределим подборку катренов А.А. Сапелкина. Мы думаем, что активное использование материалов из книги "Апокалипсис Нострадамуса" не очень обидит Андрея Александровича, поскольку сроки, назначенные им на "материализацию" исторических событий, описанных им в его книге, уже прошли.