Тарасов как раз уже почти заканчивал печатать очередное отчётное донесение начальнику научно-технической службы, когда к нему подошла чем-то очень расстроенная Ксения без кокетливого наряда официантки, успевшего до чёртиков надоесть ей за этот вечер, из-за чего она и держала его небрежно перекинутым через локоть левой руки.
— Что ещё там у тебя стряслось, Ксюш? — не поднимая глаз от экрана ноутбука, задал, как ему совершенно справедливо казалось, риторический вопрос подполковник, — Униформу ты, кстати, поторопилась снять. С минуты на минуту к нам с тобой должен подъехать ещё один кандидат. Так что, лейтенант Стасова, кругом и одеваться! Покой нам только снится!
Задохнувшейся от возмущения Ксюше только и оставалось, что не по-уставному топнуть ножкой и пойти выполнять приказ своего непосредственного начальства в лице родного, но абсолютно ничего не понимающего дяди, который сегодня просто таки напросто таки, видите ли, забыл познакомить её с крайне понравившимся ей молодым человеком.
— Здравия желаю, товарищ подполковник! — поприветствовал Тарасова подошедший к его столику почти строевым шагом второй, ожидаемый им сегодня кандидат, — Я не опоздал? А то, вроде бы поздний вечер, а пробки в Рязани ажно от самого Тырново тянутся!
Перед любопытным взором Тарасова предстал слегка запыхавшийся русоволосый парень среднего роста, точный возраст которого из-за окаймляющей его лицо окладистой бороды и усов, визуально было трудно определить даже такому опытному социологу как Тарасов.
— Ну здравствуйте-здравствуйте, молодой человек! Виталий Витальевич Князев, если не ошибаюсь? По паспортным данным вам только двадцать шесть лет, а по виду ведь и все пятьдесят шесть. Бороду хотя бы сбрить не пробовали? Да вы садитесь, и давайте-ка без чинов! Меня, если помните из телефонного разговора, зовут Вениамин Михайлович. Для облегчения достаточно сложной темы нашего предстоящего разговора предлагаю чего-нибудь выпить за знакомство. Вы что предпочитаете, Виталий, в это время суток: виски, коньяк или может быть лучше просто нашей русской водочки под селёдочку?
— Добрый вечер, Вениамин Михайлович! — плюхнулся с видимым удовольствием парень на предложенное ему место на диванчике, — В это время суток я предпочитаю рубиться во что-нибудь типа Мира танков или, на худой конец, Доту. Да много их, на самом деле, тех компьютерных игр, которые я люблю. А насчёт выпить… Что ж, не любитель я, конечно, этого дела, но если для дела, то лучше текилу. Она мне любимый самогон напоминает.
— О, да вы играете в Доту, Виталий? — с радостным воодушевлением зацепился Тарасов за название одной из немногих знакомых ему игр, — Это не там, случайно, где две команды, тёмная и светлая, по пять человек в каждой с разными способностями и умениями?
— Там, Вениамин Михайлович, там! — насмешливо кивнул ветеран компьютерных игр, — Только «там» ведь много самых различных версий, даже многопользовательских. Кое-кто считает её одной из самых крутых компьютерных игр современности. Туева хуча наград и статус, так называемой, киберспортивной дисциплиной с призовыми фондами турниров, иногда достигающими нескольких миллионов долларов!
— Да что вы говорите, Виталий! — всплеснул руками Тарасов, неужто и, правда, миллионы долларов? Тогда простите меня, пожалуйста, Виталий, за не совсем скромный вопрос…
— Вы хотели бы меня спросить, Вениамин Михайлович, — усмехнулся откинувшийся на спинку дивана парень, — А сколько лично я заработал на этой игре? А нисколько! Точнее, продал как-то кое-что по мелочи на торговой площадке, но это же, не участие в турнире.
— Ксюша, — ласково обратился Тарасов к подошедшей хмурой официантке, — Водочка у меня ещё осталась, а для нашего гостя организуй, пожалуйста, бутылочку текилы, если можно. У тебя, там, в баре Ольмека или хотя бы Сауза не найдётся?
— Не, «Хулио»! — недовольно буркнула под нос всё ещё дующаяся на своего дядю Ксюша.
— Ксения!!! — рявкнул побагровевший дядя, привставая и расстёгивая ремень штанов, поскольку называл так свою с детства воспитываемую им племянницу только, когда хотел хорошенько попугать её ремнём за особо крупные проступки, — Что ты себе позволяешь?!
Ну и нравы же у них в этом СФБ, ошарашено подумал растеряно озирающийся молодой человек. Нет, всякое мне, конечно рассказывали, но чтобы такое… Или это такой хитрый тест по поводу проверки моей стрессоустойчивости? Вопросы, вопросы, вопросы…
— Я всего лишь сказала, что у нас осталась только текила марки «Дон Хулио», — чуть не плача взмолилась Ксюша, — Но она у нас гораздо дороже, Вениамин Михайлович! Вы не против «Дона Хулио», молодой человек? И что желаете на закуску к «Дону Хулио»?
— Ах вот оно чё, Михалыч! — мгновенно успокоился Тарасов. — Что ж ты сразу нам это не сказала, Ксюша? Только всё равно ты меня позоришь, как ни крути. Я же обещал нашему гостю бесплатное угощение за государственный счёт. Выходит, ты и государство в моём лице выставляешь в неприглядном свете, а, Ксюх? Виталий, вы любите «Дона Хулио»?
— Эх, — отчаянно махнул рукой означенный Виталий, — Попадёшь к вам в дом, научишься пить всякую гадость![i] Ладно, Вениамин Михайлович, «Хулио», так «Хулио». А на закуску мне, пожалуйста, мою любимую яичницу. Я всегда её у друга ем, как в Рязань приезжаю, вот и подсел конкретно, как на наркотик какой. А к яичнице двойной гарнир из макарон, пожалуйста. Это у меня такая ностальгия по пацанской молодости. И да, вот ещё что, этот «Хулио», надеюсь, без червяка на донышке? А то я эти ваши богатые причуды не люблю!
— В текиле, молодой человек, червяков не бывает, — поучительно изрекла Ксюша, — это же такая исключительно мескальская фишка, а мескаль… Вы знаете, что такое мескаль?
— Ой, — развёл руками Князев, — Не знаю, просвятите меня тёмного, пожалуйста, Ксения! И объясните мне наконец чем они отличаются между собой, эти мескаль и текила!
— Ну, — с готовностью начала Ксюша, — Текилу делают из сока одной агавы, а мескаль из сока другой агавы. В общем-то, технологии их производства очень похожи. Текилу можно назвать мескалем, но не всякий мескаль при этом можно назвать текилой. Как-то так!
— Объяснила, что называется! — укоризненно взглянул на неё Тарасов, — Ты ещё разве не поняла, Ксюш, что тебя развели как классическую фольклорную блондинку? Сей молодой человек, между прочим, у себя в Тырново мини-завод по розливу алкогольных напитков построил, а очередь на его элитную русскую текилу с мотылём на донышке московские и питерские рестораны занимают за три месяца вперёд. Беги за «Хулио», «просто Ксения»!
Мгновенно вспыхнувшая как маков цвет стройненькая кареглазая шатенка, а вовсе даже и не блондинка, как по-родственному обозвал её подполковник, быстро сунула в кармашек передника блокнот с заказами и тут же убежала куда-то в подсобные помещения, нервно отстукивая своими маленькими каблучками арию Царицы ночи из «Волшебной флейты».
— С мучным червём, а не с мотылём! — недовольно проворчал Князев, — Его ведь даже в Европе признали безопасной пищей. Это такая личиночная форма мучных хрущаков…
— М-да? — с сомнением переспросил Тарасов, — Ну не знаю, по мне хоть с опарышем, я всё равно в этом не разбираюсь! И, вообще, я же не в санэпидемстанции работаю или где там!
— Тогда для чего же вы меня сегодня пригласили, товарищ подполковник? — не сдержался не прекращающий нервничать Князев, — Или всё-таки тырновский волк мне товарищ? Я, честно говоря, сомневаюсь, что вы пригласили меня иначе, чем для того, чтобы допросить в эдакой непринуждённой обстановке. Служба в СФБ? Ой, бога ради, только не делайте мне смешно, дядя Беня, я ить языками заморскими или приёмами хитрыми не владею…
— Прекратите паясничать, Князев! — гаркнул вновь покрасневший Тарасов, от души бухая кулаком по столу, ибо по причине позднего времени в служебном кафе уже не оставалось других посетителей, — Мы вас только на один месяц от силы хотим привлечь…
Обиженно надувшая губки Ксюша, храня молчание оскорблённой невинности, подошла к их напряжённо замолчавшему столу, всё так же молча, но с откровенно демонстративным стуком, выставила с принесённого подноса ни в чём ни повинного «Дона Хулио» и всё так же молча уцокала за стойку давно удравшего домой бармена.