Куда же она меня тащит? Вот коридор, ведущий к гримерке, да и нос подсказывал мне, что дразнящий вкусными запахами кафетерий остался далеко позади.
— Жди здесь, — велела Эмми, останавливаясь перед дверью общей гримуборной.
Вместе с ней там обитали еще несколько второстепенных персонажей сериала. То есть нет, «второстепенных» неправильно. У Эмми это называется «актеры второго плана».
— Что ты делаешь? — спросила я, глядя, как она открывает какую-то боковую дверь.
— Тсс! Проверяю, нет ли кого на горизонте.
Она с опаской посмотрела по сторонам, тряхнув светлыми кудряшками, и проскользнула в помещение рядом с гримеркой.
Я со вздохом прислонилась к стене, скрестив руки на груди. С утра ничего не ела, а поработать пришлось. Некогда мне играть в игры с Эмми. Она всегда так, напустит таинственности, даже если дело яйца выеденного не стоит. Конечно, такая у нее работа.
Тут из-за двери вынырнула сияющая Эмми, схватила меня за руку и втянула в помещение.
— Все чисто, пойдем, — проговорила она, включая свет.
Комната оказалась огромным гардеробом, уставленным вешалками с одеждой, подставками для обуви, париков и аксессуаров.
— Добро пожаловать в костюмерную, — торжественно возвестила Эмми, обводя комнату широким жестом.
Я заморгала. Именно так я всегда представляла себе райские кущи.
Помещение казалось бесконечным. Вдоль стен выше человеческого роста громоздились полки, уставленные обувью самых немыслимых размеров, фасонов и цветов. В прозрачных шкафчиках переливалось разными оттенками море джинсов, а на бесчисленных плечиках плотно висели блузки, брюки, платья, юбки и жакеты всех когда-либо существовавших расцветок и кроя. Вот Кэрри Брэдшоу из «Секса в большом городе» отвела бы здесь душу по полной программе. Ну, то есть не будь она вымышленным персонажем. Я, внутренне задохнувшись от восторга, попыталась сделать вид, что на меня комната не произвела никакого впечатления, однако мое неравнодушное к шопингу сердце забилось часто-часто.
— Что нам здесь надо? — спросила я как можно более ворчливо, чтобы не выдать потрясения. — Я есть хочу.
— Харпер, — рассердилась Эмми, — ты хоть полминуты можешь не думать о еде? Нам нужно подобрать тебе костюмы для предстоящего эксперимента.
— Костюмы? — переспросила я, с трудом отводя взгляд от нескончаемых полок, вешалок и стоек с чудесной одеждой. — Какие еще костюмы? Мы ни о чем таком не договаривались.
Эмми тяжело вздохнула — я ее окончательно расстроила.
— Харпер, — начала она объяснять размеренно, будто ребенку, — на сцене, когда начинаешь вживаться в роль, первое, что нужно сделать, — это подобрать одежду. В том, что на тебе надето, ты на гламурную блондинку не тянешь.
Я оглядела себя. Узкий брючный костюм от Армани черного цвета в тонкую полоску, накрахмаленная белая блузка, шпильки «Джимми Чу», высовывающиеся из-под чуть расклешенных брюк. Абсолютно деловой стиль. В вырезе блузки, под горлом, моя любимая цепочка с кулоном — серебряное сердечко от «Тиффани».
— Да, я понимаю, о чем ты.
Отрицать смысла не было. Хотя деловой стиль мне нравится.
— Вот я и взяла на себя смелость выбрать тебе несколько нарядов, — продолжила Эмми.
Я ничего не ответила, только смотрела на нее. Она выдвинула одну из стоек с костюмами.
— Уважаемая Интеллектуалка Харпер, — возвестила подруга с улыбкой, — разрешите представить вам Глупышку Харпер.
И широким жестом обвела ряд вешалок.
Передо мной предстало море узких брючек кислотного цвета, обтягивающих платьиц, открытых топиков, завязывающихся сзади на шее, и рубашек, мало чем отличающихся от лифчиков.
Ну уж нет, я это не надену. Ни за что.
— Топик без бретелек? — недоверчиво ткнула я пальцем в первую же штучку на вешалке.
— Ага, — с гордостью ответила Эмми. — И не волнуйся, все вещи от кутюр.
Я застонала как от зубной боли.
— От авантюр, — передразнила я вполголоса.
Эмми сделала большие глаза.
— Да нет же, смотри! — Она вытащила короткое белое платье, почти насквозь просвечивающее. — Видишь? — И помахала этикеткой у меня перед носом. — «Версаче». — А вот это, — она выхватила еще более короткое бирюзовое, — «Стелла Маккартни».
Я прошлась вдоль стойки — действительно почти на каждой вещи ярлык известного модного дома. И все равно я не могла понять, кому придет в голову тратить такие деньги на эти фасоны.
— Эмми, послушай, — твердо заявила я, отворачиваясь от вешалок с одеждой и усилием воли отгоняя кошмарные видения меня в одном из этих диких платьев. — В жизни ничего такого не надевала и не надену.
— Вот именно, — торжествующе заключила Эмми. — Сейчас, Харпер Робертс, ты обретешь свое второе «я».
Через десять минут я втиснулась в ярко-розовое платье без бретелек, достаточно длинное, чтобы меня можно было отличить от представительниц древнейшей профессии, но при этом обтягивающее во всех стратегических местах и не оставляющее особого простора для воображения. Плотно охватывая бедра, книзу оно распускалось пышной юбкой-тюльпан, заканчивающейся выше колен. Нахмурившись, я разглядывала себя в зеркале.
— Вылитая проститутка, — простонала я, прекрасно зная, что не так уж все трагично.
Как ни прискорбно, я выглядела в этом платье гораздо лучше, чем ожидала. Но Эмми я ни за что не признаюсь. Незачем ей потакать.
— Ты преувеличиваешь, Харпер, — отмахнулась она. — К тому же какая проститутка сможет позволить себе «Дольче»?
— И что, мне в этом завтра на корпоративный ужин являться? — ехидно поинтересовалась я, снова не торопясь признать правоту Эмми (когда я повернулась, чтобы рассмотреть себя в зеркале со спины, то заметила лейбл «Дольче и Габбана»). — На тот самый, помнишь, на который мне идти не с кем?
Эмми рассмеялась. Она знала меня давно, поэтому сразу поняла, что я пытаюсь отвлечь внимание от того, что меня действительно беспокоит. Один из моих любимых приемов.
— Нет, Харпер, не думаю, что стоит щеголять в этом перед остальными компаньонами, — сказала она с непроницаемым лицом. — Мы ведь решили, что в офисе правила эксперимента отменяются, а то вылетишь с работы.
— Чудесно, — ответила я, закатывая глаза. — Какое счастье.
Можно подумать, все дело в платье. Если я не найду, с кем пойти на вечер — а похоже, так оно в итоге и окажется, — на меня все равно будут смотреть как на прокаженную. Я серьезно. Я попробовала как-то прийти на вечеринку в одиночку — до сих пор иногда чувствую косые взгляды. Если ты являешься без спутника, значит, ты вообще не способна кого-то увлечь. В моем случае, положим, так оно и есть. Только зачем информировать об этом своих коллег? Одно дело терпеть неудачи в любви. Совсем другое, когда о твоих неудачах знает весь офис.
— И перестань менять тему! — Эмми легонько шлепнула меня, а я через плечо снова взглянула в зеркало. — Мы говорили о платье, а не о том, с кем идти на вечер. Найдем тебе кого-нибудь. А выглядишь ты на все сто.
Та-ак, на все сто, значит.
Если кому нравятся ночные бабочки, то, может, и да. А мне нет.
Однако кто бы мог подумать, что мне пойдет подобный облик? Узнаю себя с неожиданной стороны.
— В «Армани» я выглядела куда круче, — возразила я.
И потом, в каком смысле «найдем тебе кого-нибудь»? Мало того что Эмми заделалась стилистом, она еще и в свахи набивается?
— По-моему, в «Армани» ты не слишком женственна, — ответила Эмми с улыбкой. Я нахмурилась. — Сейчас ты выглядишь глупее, а нам только этого и надо.
— Если вам интересно мое мнение, я бы тоже сказал, что ты выглядишь на все сто, — раздался голос из-за двери.