Вверху указан только что наступивший год. Ниже, в столбик, месяцы. Напротив текущего – января – стоит число 100. Напротив февраля – 0. Числа напротив следующих месяцев имеют знак минус:
Март – 100
Апрель – 200
Май – 300
И так далее по нарастающей вплоть до декабря (–1M).
Что бы эта таблица ни означала, она привлекает внимание по крайней мере четкостью и последовательностью. Я возвращаюсь в вестибюль.
Короткую стену справа украшает плакат с пейзажем национального заповедника, что выглядит несколько странно, поскольку персонал парка приключений, с которым мне уже довелось встретиться, мало похож на туристов-романтиков. В левой стене вижу две двери.
Первая не заперта и открывается, как все обычные двери, простым поворотом ручки. Помещение скорее напоминает склад, чем офисный кабинет. Чего тут только нет – от телевизионной панели в заводской коробке до овсяного печенья в оптовой упаковке.
С минуту я верчу головой, поражаясь, какими приземленными и лишенными фантазии оказались люди, которые так грубо со мной обошлись и теперь угрожают существованию моего парка. Судя по всему, следующее помещение, последнее из неосмотренных, и есть их мозговой центр.
Стол завален бумагами вперемешку с инструментами. На одной стопке документов валяются испачканные в машинном масле плоскогубцы, другую венчает одинокая грязная рабочая перчатка. Пары к ней не видно, во всяком случае, на первый взгляд. Как и отчетов, которые меня интересуют в первую очередь. Обойдя стол, я уже собираюсь приступить к более обстоятельным поискам, как вдруг меня охватывает, заставляя замереть, волна паники.
Во-первых, сердце у меня колотится так, что кроме него, я ничего не слышу.
Во-вторых, я зажег карманный фонарик, а ведь жалюзи опущены не на всех окнах.
Выключив его, я стараюсь успокоить дыхание. Но такое впечатление, что грохот внутри меня становится только громче. Я уже говорил, что промышленный шпионаж – не самая сильная моя сторона. Наконец стук сердца перестает походить на барабанный бой. Пытаясь понять, что меня так взволновало, и перемещаюсь к двери кабинета.
Направление верное, хотя бы потому, что со стороны игрового павильона доносится какой-то звук, и я понимаю, что уже слышал его раньше. Жду. Тишина. Бесшумно пересекаю вестибюль, останавливаюсь у дверного проема перед лесенкой и снова жду. Долго. Но звук все не повторяется. Застыв в дверном проеме, я обвожу глазами парк слева направо.
«Эйфелева башня», рядом, чуть пониже ее, «Кенгуриные скачки», плюшевые машинки-слоники и…
«Бобр».
Восемнадцатиметровый «Бобр» с его многочисленными аттракционами, среди которых огромная плюшевая плотина и надувной замок с батутом и горками, – жемчужина «Сальто-мортале». Гигантский зверь возлежит на брюхе в центре парка приключений, но с моей точки обзора выглядит всего лишь крупным грызуном, частично закрытым башней для прыжков. Зато мне видна его пасть. Огромные белые резцы поблескивают даже в полумраке. Но не они привлекают мое внимание.
На земле, под ними, что-то темнеет.
Оно не шевелится. Пасть бобра слишком далеко, чтобы я мог рассмотреть, что именно он намеревается сожрать. Разумеется, «Бобру» из стали и пластика не оставили на ночь никакого корма, но создается впечатление, что сегодня ему есть чем перекусить. Едва оторвав взгляд от пасти, я краем глаза замечаю движение. Словно от лежащего под ней сплошного темного предмета отделяется часть. В следующий момент я понимаю, что произошло.
Это сползает с груди на пол рука. Рядом с рукой я уже различаю ковбойскую шляпу.
Сердце снова рвется из груди, в ушах гремит, как на обочине оживленной автомагистрали. Задача элементарная, переменных в уравнении мало: кто-то ранен и нуждается в помощи, а в такой ситуации неважно, в каком качестве я оказался на месте происшествия: страхового математика или кого-то еще (в том, что я вор, я и сам пока что не уверен). А поскольку больше никого поблизости не видно, помочь этому несчастному должен я. Решение уравнения очевидно.
Я бросаюсь вперед.
Чтобы добраться до «Бобра», приходится сделать довольно большой крюк, поскольку путь преграждают другие аттракционы. Шаги мои по-прежнему бесшумны. Наконец я обхожу одну из опор «Эйфелевой башни» и попадаю чуть ли не в пасть к «Бобру». Но, прежде чем оказаться между резцов у грызуна, я успеваю остановиться и даже отступить на шаг назад.
Наряд обитателя Дикого Запада мне знаком: ковбойские сапоги, джинсы, вышитая ковбойская рубашка-родео, и галстук-шнурок с блестящим орлом. Я знаю этого человека, знаю, как его зовут. Это владелец парка, в котором я сейчас нахожусь. Я встречался с ним, высказал ему все, что думаю о его манере ведения бизнеса, и настоятельно порекомендовал ее поменять. А главное, сказал при свидетелях, что не намерен отступать и буду отвечать на их агрессивные действия так, как сочту нужным. И сделаю все, что нужно, чтобы защитить свой парк приключений.