Государственные силовые структуры, которые в 90-е годы перестали быть единым монолитом, а превратились в совокупность независимых друг от друга группировок, участвующих в дележе незащищённых хозяйственных средств, после исчезновения конкурентов в лице люмпен-криминалитета, вновь начали структурироваться. Они постепенно вернулись к принципам номенклатурных отношений.
В отличие от депутатов, силноменклатурщики назначаются на должность. Главных силовиков назначает партноменклатура, а остальная силноменклатура подбирается уже назначенными партноменклатурой руководителями структур. «Новая метла по-новому метёт» – вновь назначенный руководитель силового ведомства приводит с собой своих людей, зачищая для них кадровое пространство высшего уровня. Профессионалы, не следящие за конъюнктурой и не следующие её колебаниям, наивно полагают, что их никто трогать не будет – ведь пострадает дело! Глупцы! Задача силноменклатуры – охранять покой и состояние партноменклатуры, это главная задача в современной России. И если вдруг какой-нибудь профессионал из силовиков, не обременённый связями с партноменклатурой откажется выполнять эту основную задачу или, что ещё хуже, заденет своими действиями интересы партноменклатуры, от него тут же избавятся. А на его место посадят человечка, профессионально может быть и малопригодного, но неукоснительно выполняющего задания партноменклатуры и вышестоящего начальства из силноменклатуры. История современной России изобилует такими случаями.
А поскольку силовикам лучше, чем кому бы то ни было, известно о махинациях партноменклатуры, госноменклатуры и закноменклатуры, то и им остаться в стороне от массового грабежа государственной собственности и ресурсов очень сложно, тем более что накопленный в 90-е годы опыт никуда не делся. Различные силовые ведомства страны сегодня ведут войны не с криминалом, а друг с другом. И информация о таких действиях силноменклатуры время от времени проникает в СМИ. Из этой информации становится понятным, как именно российские силовики занимаются незаконным бизнесом. Я не буду пересказывать подобные случаи, а просто укажу на наиболее типичные черты организации такого бизнеса.
Во-первых, чаще всего организационные структуры незаконного силового бизнеса являются межведомственными. То есть их участники не ограничены сотрудниками какой-либо одной государственной организации, состоящими в отношениях субординации и формального разделения обязанностей, а наоборот, включают сотрудников разных организаций. Каждый сотрудник вносит в новую неформальную структуру возможности и ресурсы, характерные для организации, в которой он работает. Например, сотрудники одной организации привносят связи с политическим руководством страны (прикрытие), другие – технические средства добывания информации, третьи – ведения следственных действий, четвертые – нейтрализацию функции надзора, пятые выступают как посредники или связующие звенья с бизнесом, шестые – возможности влияния на суды, и т. п.
Во-вторых, такая организация построена по принципам личных и горизонтальных отношений, которые не предусмотрены формальной организацией. Такая сетевая организация бизнеса является более гибкой потому, что она всегда может задействовать новые звенья, временно «подключать» кого-либо для решения конкретной задачи, а после её решения – исключать её из сети. Такая сеть складывается поперёк должностной иерархии госорганизаций, отменяя формальные должности и ранги, переопределяя статусы по-новому – в зависимости от того, кто и какие задачи может решить в рамках коммерческих проектов группы. Налицо типичная патримониальная бизнес-сеть. А во главе такой патримониальной бизнес-сети стоит крупный силноменклатурщик.