— Я социолог, должен сказать — независимый социолог. Занимаюсь анализом данных для разных заказчиков, иногда это государственные заказы, иногда частные.
— Я врач, — просто сказал Сумин. — В недалеком прошлом ярый противник теории доктора Комиссарова.
Георгий засмеялся.
— Все мы прошли через этот этап. Его теория настолько неожиданна что сперва рождается сомнение в нормальности ее автора. Но если вы оглянетесь вокруг — мы давно уже играем второстепенную роль в этом мире. К слову… Сколько у вас было женщин с которыми вы чувствовали себя свободно, спокойно, и… главным. Действительно главным.
Сумин задумался. В его голове возник тонкий овал Полининого лица, серые глаза, тонкие ноздри, вспомнилось как она нежно перебирала его непослушные волосы, как бродили они по тихим улочкам, и он держал ее за руку, как мальчишка, не решаясь поцеловать, как звенел ее голос когда она, волнуясь рассказывала ему о найденной на улице полумертвой белке и о том как она выхаживала ее дома… Как он расстался с ней когда дочка его начальника, главврача клиники, с которой он несколько раз ходил в кино, а после автоматически, как зомби, трахался, сказала что она беременна и он испугался последствий, испугался что его выкинут с такой денежной и перспективной работы… Вспомнил как он держал в последний раз тонкие, внезапно похолодевшие Полинины пальцы и плакал сам, пытаясь обьяснить почему, а она молча смотрела на него с каким-то недоумением, в ее волосах запутался желтый листок и ветер трепал его, он бился как птица в силках, пытаясь вырваться и улететь, Виктору хотелось освободить его, но он боялся отпустить эти безжизненные руки, как будто ее могло унести вслед за листом…
— Ее звали Полина и я бросил ее полгода назад, — удивляясь своей откровенности ответил он.
Вернувшийся в этот момент Комиссаров усадил гостей на диван, налил чай в тонкие фарфоровые чашки, и предложив им не стесняться и ухаживать за собой самим, придвинул одно из широких кожанных кресел, где удобно устроился сжимая птичьими лапками чашку чая.
Первым заговорил Георгий:
— Проблема из-за которой мы собрались неоднократно поднималась доктором Комиссаровым и его сторонниками в узкоспециализированных журналах, что скрывало и продолжает скрывать ее от внимания широкой общественности. В течении длительного времени, а точнее на протяжении последних 15 лет наблюдается заметный дисбаланс в человеческой популяции. Дисбаланс выражается в увеличении абсолютного числа женщин по отношению к количеству мужчин. Сперва было замечено что средняя продолжительность жизни женской половины человечества гораздо длиннее чем мужской, но этому не придали должного внимания. Поскольку проблема была пущена на самотек, женщины формировали общины где жили помогая друг другу. В данный момент существует более 2000 деревень затерянных в средней полосе России, а также на Украине и в Грузии в которых живут только женщины. К сожалению мы не располагаем точными данными по аналогичным поселениям «амазонок» в Европе, но известно что в Америке сугубо женских поселений насчитывается более 700. Основная возрастная группа в подобных поселениях от 45 до 75 лет, но в последнее время замечен приток молодых, 25–35 летних, зачастую с детьми женского пола. Живут они семьями по двое или трое, иногда четверо взрослых, обязанности между ними распределены, как в любой семье, ведут себя довольно миролюбиво, но к мужчинам на территории относятся нетерпимо, а чтобы изгнать непрошенного гостя могут пустить в ход кулаки и палки. Таким образом мы можем сказать что на всей территории планеты возникают стихийные поселения аналогичного друг другу устройства, которых становится все больше, и средний возраст которых ощутимо понижается. Если пятнадцать лет назад мы говорили о десятке заброшенных деревень в которых старухи пережили своих пьяниц-мужей и вели хозяйство, медленно дожидаясь смерти, то сейчас это вполне организованная сеть поселений, разбросанная по всему миру, с постоянно увеличивающейся популяцией. В этой папке находятся материалы с подробной статистикой и схемами, которые я подготовил для вашего внимания. Два экземпляра.
Георгий замолчал и сделал глоток чая, приятно согревший горло. Виктор Андреевич в ето время доедал третий ломоть белого хлеба, обильно намазанный маслом и укрытый сыром в несколько слоев, как грядка от мороза. Комиссаров задумчиво жевал кусочек сыра с лимоном посыпанным сахаром. Он откусывал маленькие кусочки передними зубами, как суслик на лугу, и тщательно жевал, задумчиво глядя на пар, поднимающийся из чайника. Было видно что он знаком с темой и слушает довольно рассеянно. По наступившему молчанию Виктор Андреевич догадался что пришел его черед говорить. Он торопливо запил чаем последний кусок и промокнув губы салфеткой начал:
— К сожалению я не подготовил столь стройную речь как уважаемый Георгий и боюсь что то что я скажу будет гораздо менее причесанным взглядом на происходящее. Итак: работая в области психоанализа я занимаюсь с людьми каким-либо образом чувствующими себя чужими в этом мире, чувствующими себя неуютно и ненужно, так сказать не вписывающимися в общий контекст. Я постоянно веду записи, но никогда не обращал специального внимания на статистику. Десять лет назад примерно половину моей клиентуры составляли женщины, преимущественно домохозяйки, достаточно обеспеченные, но подверженные душевным метаниям, связанным, в первую очередь, с внутренней неудовлетворенностью собой. Их мужья были, в основном, занятые люди, а жены сидели дома, занимаясь детьми и хозяйством. Мой совет им был найти какое-то занятие где они могли бы проявить себя в роли полноправного члена общества, не как приставка к мужчине, но как самостоятельная единица, достойная уважения окружающих. Не вдаваясь слишком в подробности я хочу сказать что проведя недавно пересмотр дел моих активных пациентов я обнаружил что 100 % из них — мужчины самого разнообразного возраста — от 16 до 50 лет. У большинства совершенно одинаковая проблема — они боятся своих жен и матерей, считают что те их игнорируют, не ставят во внимание и попросту используют. У некоторых налицо сильно выраженные суициидальные признаки, некоторые одержимы идеей убить жену, но что характерно — никто не хочет даже думать о том чтоб развестись. Типичный ответ — «Кому я такой нужен», «Что я буду без нее делать» или «Нет, только не это, я буду терпеть.» Когда я пытался поговорить с супругами пациентов, то сталкивался с уверенными в себе, очень радикально настроенными женщинами, которые отказываются помочь мужу в изменении самомнения. Стандартное определение мужа «слизняк», причем некоторые женщины признали что не нуждаются в мужьях даже в постели, предпочитая им механические устройства для понижения уровня естрогена. Более того, после открытия возможности клонирования женщины почувствовали себя совсем свободно, так как теперь мужчины оказываются не нужны даже для процесса воспроизводства. Я связался с коллегами и они подтвердили мои подозреня. Похожая ситуаця отмечена в России, в ближнем и дальнем зарубежье. Я закончил.
Повисшая тишина длилась недолго. Виктор Андреевич протянул руку за чашкой и заметив под столом быстрый серый силуэт вскочил, отпрыгнул в сторону и запулил в крысу толстой, невесть откуда взявшейся книгой, одновременно испуганно взвизгнув. Его собеседники изумленно воззарились на него, а крыса как ни в чем не бывало взобралась на ручку кресла к Комиссарову и попыталась отобрать у того почти целую печенюшку. Комиссаров оказался сильнее и печенюшку не отдал, но отломил кусочек, засыпав крошками халат, и вручил зверюге. Дернув пушистым хвостом крыса взяла еду передними лапками и стала сосредоточенно есть, не сводя глаз со все еще стоящего Сумина.
— Прошу прощения, я должен был предупредить вас о Сушке, она у нас живет. Извините если она вас напугала, — мягко сказал Комиссаров.
Виктор Андреевич покосился на пальму — беличьего чучела не ней не оказалось, и бочком сел на диван. Сердце ухало в груди и ему было нестерпимо стыдно за свой поросячий визг. Белка бросила печенье и встав на четыре лапки внимательно следила за его действиями. Когда он сел она опять принялась есть. Комиссаров подлил всем чаю и заговорил: