— И что, у них серьезная организация? — Кьюлас уже прикидывал в уме, выйдет ли из всего этого подходящий материал, или он зря приехал в эту завалящую дыру с многозначительным названием Корк.
— Так, была когда-то. — Джон шелестел бумагами, ища какой-то справочник.
— После провала в Клонтарфе (пригород Дублина — прим. ред.) их всех разогнали, а кое-кого и повесили. Теперь остатки пытаются бунтовать, но все внимание теперь приковано к «Молодой Ирландии». Вся надежда на них.
— Понятно. — Кьюлас специализировался на уголовных делах и политические дрязги не особо интересовали матерого писаку, приехавшего в Ирландию после того как арендная плата английских и шотландских лэндлордов резко повысилась, вследствие чего возросло количество преступлений, вызванных так называемым «аграрным террором».
Главный редактор «Лондон Газет» Альберт Болд запретил ему возвращаться в Лондон без хорошо проработанной, основательной статьи. Нужно было собрать как можно больше фактов, желательно подкрепленных конкретными доказательствами, иначе о солидной премии за репортаж можно было забыть.
— Но ты же поможешь мне с информацией о всех тех убийствах и грабежах, случившихся за последнее время? И хватит рыться в своих бумагах. Все равно не найдешь. Пойдем лучше пообедаем.
Репортер начал натягивать тяжелое зимнее пальто, взял шляпу и направился к выходу. Редактор вздохнул, встал из-за стола и подхватив шерстяной плащ, кинул последний взгляд на стол. Уже выходя, он глянул на полку массивного шкафа, уходящего полками под потолок, и стукнул себя ладонью по лбу. Встав на цыпочки, он вытянул невзрачную папку из плотно прижатых друг к другу дел и ухватив ее покрепче, бросился догонять коллегу.
— Где ты обычно ешь свой ланч, Джон? — Они стояли, переминаясь от холода и кусающего за открытые щеки мороза.
— Там за углом есть неплохой паб. Пошли. — Они завернули за серое обшарпанное здание и уже через пять минут стояли перед зеленой вывеской, гласившей, что здесь находится пивная «У Берти». Зайдя внутрь и осмотревшись, репортеры уселись в углу, у окна, а подскочившему мальчишке быстро заказали бекон с капустой, картофельные блины Боксти и графин темного элевого стаута в качестве напитка.
— Вот, смотри. — В ожидании заказа Стонтон вытащил из-за пазухи ту самую папку и раскрыл ее в самом начале. — Пока я буду собирать тебе информацию об убийствах и грабежах, возможно, тебе будет интересно обратить свое внимание на это.
Он зашелестел страницами.
— Мой внештатный корреспондент Микки Фарелл одно время занимался этой историей, а потом отдал ее в архив.
— В чем суть? — Мэтью отчаянно принюхивался к манящим запахам, ползущим из-за неплотно прикрытой двери в кухню, расположенную позади бара.
— Хмм. Суть в том, что некий доктор Котэо Пушэ, ветеринар, имевший практику в Кардиффе, неожиданно переехал в Ирландию, в никому не известную деревушку… как ее… а, да, Гуган-Барра. Переехал и переехал. Но стали поступать слухи, что он там занимается не совсем хорошими делами. Я послал Микки Фарелла все разнюхать и ему удалось не только поговорить с местными жителями, но и проникнуть за забор дома, где обитает этот доктор. Не добившись ничего интересного, он решил просто поговорить с Пушэ, но выяснил совершенно заурядные вещи. Ну да, лечит он зверюшек, помогает ему некто Сириус Пойзон, есть еще какая-то то ли кухарка, то ли горничная. А дальше все. В общем, моего человека вежливо попросили не мешать работе, и ему пришлось убраться ни с чем. Если тебя это интересует, пожалуйста. Материалы в твоем распоряжении.
— Ну, не знаю. — Мютью жадно играл ноздрями, нацелив двузубую вилку на кусок жирного бекона, залитого яйцом. — Оставь конечно. Я полистаю. Но ты же знаешь. Убийства, изнасилования, разбой — вот мой удел.
— В общем, как хочешь. — Они чокнулись кружками и приступили к ланчу.
После, выйдя на улицу, они наблюдали как английские войска, которых становилось все больше и больше почти в каждом графстве Ирландии, разгоняли остатки протестующих, избивая прикладами всех тех смельчаков, вышедших на улицу, чтобы поддержать подпольные организации, борющиеся с засильем английского ига.
— Круто они с ними, — с неудовольствием заметил Кьюлас, наблюдая как пожилой усатый солдат в черном мундире гонится за молодым парнем, державшем в руке обрывки плаката с надписью на ирландском.
— Да. К сожаленью, пока все попытки прийти к какому-то пониманию не увенчались успехом. — Стонтон грустно опустил голову, глядя под ноги. — Но ничего. Придет время, когда наших храбрецов будут прославлять в веках, а не запытывать до смерти в подвалах английских казематов. Зеленый трилистник святого Патрика еще взовьется над страной Эриу. Мы не собаки, в конце концов, и у нас есть гордость.