Наряду с тем, что теория фильмов утратила часть своей политической валентности, она по-прежнему оставалась объектом непрекращающихся дискуссий о политической культуре. Эти дискуссии обострились в 1996 году, например, в связи с так называемой «мистификацией Сокала». Речь идет об инциденте, когда ведущий теоретический журнал «Social Text» опубликовал эссе Алана Сокала. Автор эссе признался, что это была мистификация — ложная аргументация квантовой гравитации, в основе которой лежал пастиш из ссылок на французскую теорию и постмодернизм. Для критиков теории это было доказательством не только ее искаженного релятивизма, но и ее неспособности придерживаться строгих стандартов в качестве академической практики. Несмотря на все достижения теории в плане синтеза различных теоретических влияний, разработки методов критического анализа и расширения возможностей новых и ранее игнорировавшихся субъектных позиций, она вновь погрузилась в серьезный кризис легитимности. В отличие от неформальных дискуссий, проходивших в первой половине двадцатого века, в настоящее время дискуссии разгорались на страницах научных журналов и во время профессиональных конференций. Несмотря на более формальную обстановку, некоторые обмены мнениями положили начало враждебности и разногласиям. И тогда как в прошлом эти дискуссии способствовали продвижению теории фильмов, последствия растущей антипатии к теории в период после 1996 года менее очевидны.
3.6. Выводы
В 1970-х и 1980-х годах теория фильмов переживала период огромного роста и развития. Она стала тесно ассоциироваться с британским журналом «Экран», работавшие в котором теоретики приняли ключевые компоненты французской теории в качестве основы для критического анализа фильма. В теоретических работах подчеркивался идеологический подтекст доминирующего кино, а также необходимость разработки принципов контр-кино и других контр-гегемонистских практик. В это время феминистская теория фильмов, в которой теоретические интересы «Экрана» соединялись с более выраженным чувством политической безотлагательности, стала особенно важным фокусом внимания. Это послужило моделью для последующего появления постколониальной и квир-теории, а также для более общего интереса к взаимосвязи между идентичностью и репрезентацией. На волне своего успеха теория фильмов стала более обширной, охватывая широкий круг интересов и стимулируя дискуссии о методологических приоритетах. По мере того как теория фильмов перемещалась в научное сообщество, некоторые из этих дискуссий перерастали в более масштабные вопросы, касающиеся цели теории и ее научных достоинств.
Пост-теория, 1996–2015 гг.
К концу двадцатого века теория фильмов утвердилась в качестве отдельного научного дискурса. В период, который мы подробно описали в главе 3, теория фильмов получила формальное признание, поскольку исследования фильма и медиа интегрировались в англо-американскую университетскую систему, зачастую в рамках междисциплинарного расширения традиционных гуманитарных факультетов, таких как литературный факультет. Эта институциональная структура обеспечивала важную поддержку в продвижении дисциплины, облегчая доступ к дополнительным ресурсам (например, библиотекам, архивам, площадкам для показа фильмов, помощи в проведении исследований и т. д.) и поощряя разработку более взыскательных профессиональных стандартов в этой области. Кроме того, она способствовала повышению значимости прошлых достижений, например, дискуссий, инициированных первыми теоретиками, и влияния французской теории. Эти шаги имели важное значение для подтверждения интеллектуальных достоинств теории фильмов; они привнесли в нее ощущение истории, а также целый спектр новых методов, и, в свою очередь, способствовали появлению все новых и новых каналов для дальнейших исследований.