Шелби посмотрела налево, затем направо, снова налево, снова направо, налево – других машин вообще не было в пределах видимости – и затем выехала на главную дорогу. Она была самым аккуратным подростком-водителем, которые встречались Энди.
– Прости, я опоздала, – сказала она. – До тебя оказалось ехать дольше, чем я предполагала. Ты знал, что мы фактически соседи?
– Правда?
– Ага, но только если пешком. За твоим домом есть поле, правильно?
– Угу.
– Мой дом на его другой стороне.
Энди был рад, что глаза Шелби были прикованы к дороге. Он точно выглядел так, будто она сказала, что подрабатывает зубной феей. На другом краю поля за домом Энди стоял особняк цвета сахарной ваты. Энди мог видеть из окна своей гостевой комнаты экстравагантный задний фасад и огромный бассейн.
Дом пустовал все время, сколько Энди его помнил, пока в прошлом году его не покрасили.
– Розовый… дом?
– Так точно. Ужасно, не правда ли? – сказала Шелби. – Зачем маме потребовалось покрасить его в цвет размешанного в воде лекарства для желудка, за гранью моего понимания.
Энди захотелось рассмеяться – описание было недалеким от правды. Но он не мог.
– Так…
– Ты хочешь знать, чем занимаются мои родители, да? – Шелби сказала за него.
Энди ничего не сказал (ответом было бы «да»), но ему и не пришлось.
– Мой отец нейрохирург, а моя мама… писательница.
– Писательница?
– Да.
– Почему ты так неуверенно говоришь об этом?
– Потому что я не хочу, чтобы ты спрашивал, о чем она пишет.
Энди засмеялся. Стало еще комфортнее.
– Теперь ты обязана мне сказать.
Шелби бросила на него взгляд и вздохнула. Она была невероятно милой в такие моменты.
– Без осуждений? – спросила она.
– Клянусь жизнью. – Не может же все быть настолько плохо?
– Моя мама пишет урбанистические романы. По четырем из них сняли достаточно успешные блокбастеры, и пятый сейчас в производстве.
– Черт.
– Угу. Ее псевдоним Шонда Креншо.
Энди, вероятно, расслышал неправильно.
– Шонда Креншо? – переспросил он.
– Она самая.
– Ты про ту самую Шонду Креншо, автора «Бандитской любви»?
Шелби подняла бровь, но глаз с дороги не убрала.
– Уолтер Криддл знаком с «Бандитской любовью»?
– Маркус… ты знаешь Маркуса Пейджа, так?
Шелби хмыкнула.
– Хоть кто-нибудь в школе не знает Маркуса Пейджа?
– Туше. Мы с ним ходили в кино на эту экранизацию. Она… довольно яркая.
Шелби засмеялась. Неважно, насколько клишированно это было, Энди начинал сравнивать ее смех со звучанием музыки.
– Я не знала, что вы двое дружите, – сказала она. – Ты кажешься другим.
– Ты хочешь сказать, мол, как у меня может быть второе место по рейтингу оценок в классе, а у него – победа в голосовании «От него, скорее всего, залетит практически вся команда по чирлидингу»?
Она смеется снова.
– Можно и так сказать.
– Мы были в одном отряде скаутов с самого начала.
Они остановились на красном сигнале светофора, и Шелби повернулась к нему.
– Ты точно был «орлом», так?
Почему у него так раскраснелось лицо?
– Да.
– Я так и знала. По мне не скажешь, но я втрескалась к Маркуса.
Энди моментально почувствовал, как к его горлу подступает львиный рык. Но он не смог бы ничего ответить, даже если бы ему заплатили.
– Это полностью несущественно, и у меня нет никакого желания встречаться с ним, – продолжила Шелби. – Я просто подумала, что у нас с ним могли быть милые дети.
Опять: «Девушки. Загадочны. Черт. Их. Побрал».
– Ну, как бы то ни было… – (Энди не верил сам себе, что он сейчас это скажет.) – Маркус мне как брат, но он придурок. Не хочу разбивать тебе сердце, но этот парень на полном серьезе уверен, что женится на Рианне.
Она смеется снова, и Энди становится легче, потому что она смеется над чем-то, что сказал он.
Выкуси, Маркус Пейдж.
Кризис
Поездка в обратную сторону прошла в напряжении. Шелби могла только догадываться, был ли это первый раз, когда Уолтер видел «Богему», потому что с момента, как опустился последний занавес, он выглядел так, будто наблюдал за обрядом экзорцизма.
Он не сказал ни слова за весь путь.
Теперь Шелби завернула к подъезду дома Криддлов. Как только машина полностью остановилась, она повернулась к нему, хотя и сильно нервничала (она правда не хотела влезать в его дела).
– Так, я не уверена, что именно происходит в твоей голове, и я не хочу наседать лишний раз. Но у тебя есть мой номер. Не бойся им воспользоваться, если нужно.
Уолтер посмотрел ей прямо в глаза. И, к полному удивлению Шелби, сказал: