Она взяла его руку и потянула вниз, чтобы прошептать ему на ухо.
– Я говорю о том, что твое настоящее имя Уолтер. – Затем она отпускает его руку. – Если это, конечно, вообще секрет…
Выпрямившись в полный рост, Энди наконец улыбнулся.
– О… Ты об этом.
– Угу. Она начала рассматривать свои часы. Его улыбка застала ее врасплох, и пришлось ретироваться.
– Нам нужно идти. Звонок будет через минуту и двадцать шесть секунд.
– Согласен.
Но он не двинулся с места.
И Шелби тоже. Они просто стояли… и смотрели друг другу в глаза.
Затем она снова заговорила:
– Слушай, тебе лучше не обращать внимания на остальных, хорошо? – Она посмотрела ему за спину, чтобы убедиться в отсутствии других учеников. – Когда люди бросают на тебя осуждающие взгляды и подобное, просто помни, что их мнение основано на ограниченной информации. Ты единственный человек, который по-настоящему знает, через что тебе приходится проходить, и даже ты можешь не знать всего. Я была на твоем месте.
– Правда? – Он отстраняется с удивлением.
Шелби почувствовала, что она на верном пути. Может, мама была права, когда говорила о «начать с чистого листа».
– Правда. – Она снова посмотрела на часы. – Ладно, осталось тридцать секунд. Еще увидимся?
Он ответил улыбкой. Определенно точно.
– Да. Конечно, – его ответ. – И спасибо еще раз. – Он поднимает руку с кошельком.
– К вашим услугам! – Шелби пожалела о сказанном сразу же. – Ох… пока-пока!
– Пока…
Но из-за звонка Шелби уже не могла услышать, что он собирался сказать.
Она повернулась и побежала по коридору.
Привет.
Ты тут?
Привет.
Да, тут.
Фух, слава Богу.
Я удивлен снова увидеть твои сообщения…
Ты сейчас действительно написал МНЕ, а не твоей бывшей девушке, да?
Да. Именно тебе.
Кем бы ты ни была.
Я сегодня трезв. И в ясном уме.
😊
Ох. Поздравляю!
Что я могу для тебя сделать?
Еще немного анонимной эмоциональной поддержки?
Ну… да. Если ты не против?
Давай.
Сегодня кое-что произошло, и я даже не знаю, что сказать…
Как бы странно (и, наверное, жутко) это ни звучало, ты единственный человек, кому, я думаю, могу это рассказать и не почувствую себя сумасшедшим.
Сумасшедшим?
Давай, рассказывай.
Что-ж, я вроде как разбил свою машину в субботу ночью.
Постой.
Я правильно понимаю?
Да, ох… я, наверное, нарушил свое обещание. И мне очень жаль.
Но потом, в школе, девушка, с которой я никогда не разговаривал, отдала мне мой кошелек.
Ты все еще тут?
Эй?
Прости.
Зачем незнакомой девушке отдавать тебе твой кошелек?
Она сказала, что нашла его рядом с местом аварии.
Это интересно…
Вот и я думаю.
Она сказала, что ей нравится исследовать места аварий, или что-то в этом роде.
Что сперва показалось мне ненормальным… Но чем больше я об этом думаю, тем все страннее… и странным образом приятнее?
Мило.
Ага. И она тоже очень милая.
Она носит такие очки – «кошачий глаз», которые мило поправляет ближе к переносице…
А когда она улыбается, появляются милые ямочки на щеках. Блин.
Что же, я рада это слышать.
Если ты странный, то хотя бы будь милым, так ведь?
Можно и так на это посмотреть, я думаю.
Я никак не могу прекратить думать о том, насколько комфортно мне было рядом с ней.
Это же хорошо.
Ага. Как будто мне было суждено заговорить именно с ней в этот момент времени.
Я точно так же себя чувствовал, когда говорил тебе о Стеф.