Стеф?
Моя бывшая.
Ох. Да.
А. Понятно.
Так у этой загадочной девушки есть имя?
Это самое неловкое…
Я не знаю его.
Моя бывшая.
Ты его не знаешь??
Она новенькая!
И ты не спросил ее имя??
До этого момента я не хотел с ней знакомиться.
Я же не знал…
То есть ты – ужасный человек?
Эй, не осуждай меня. У меня и без этого было полно мыслей в голове.
Ладно, хорошо. Пусть так.
Минутку… сколько тебе?
Только-только восемнадцать исполнилось.
Я очень хочу поговорить с ней снова.
Так сделай это.
Но я ничего о ней не знаю.
Но… ты и обо мне ничего не знаешь?
В этом смысл анонимности, разве нет?
Что мне вообще ей сказать?
Например…
Как ты смотришь на то, чтобы спросить ее имя?
Туше, друг по анонимной эмоциональной поддержке.
Туше.
Миссия
Энди этого не сделал.
Не спросил ее имени.
На самом деле, несмотря на целых два совместных занятия подряд, они не обменялись ни одним словом за следующую неделю.
Но дело было не только в нем. Он клялся, что это так. Да, он полностью прогулял вторник – частично из-за похмелья; в понедельник он еще кутил – в среду он был практически готов заговорить первым. В момент, когда они встретились взглядами, столкнувшись в коридоре, он был уже готов начать… но она быстро отвернулась и исчезла.
Остаток дня он провел, думая, было ли что-то такое в выражении его лица.
Четверг пролетел мимо, так как он был все еще слегка пьян. Пятница была отстой: адвокат мамы Энди – по сути, теперь его адвокат – заехал, чтобы передать новость, что в дополнение к лишению прав на шесть месяцев (о боже), – «судья прижмет тебя общественными работами на сорок часов, когда ты пойдешь на заседание в следующем месяце». Сказал, что ему стоит поторопиться с этим.
Поэтому в 7:45 утра в субботу Энди Криддл, любитель поспать в выходные до обеда, вместе с отцом на его пикапе поехал в городскую Миссию к Кенни Чесни отмаливать грехи.
И.… у него было похмелье.
Заезжая на одно из парковочных мест, Энди заметил здоровый «Мерседес Бенц» у бордюра рядом со входом. Они с отцом вышли из машины в тот же момент, когда водитель «Мерседеса» – а именно шофер: костюм, кепка, полный набор – вылез, чтобы открыть черную дверь.
Энди ожидал увидеть какую-то большую шишку по налоговым вычетам. Поэтому, когда та, кого он точно не ожидал увидеть – девушка с его кошельком, имени которой он все еще не знал, потому что не успел спросить, – выбралась из машины, Энди замер с широко раскрытыми глазами, как будто он увидел чернокожего Санту.
– Сынок, ты в порядке? – слышен голос отца.
– Ох…
Она выглядела необычно, хотя Энди никак не мог заметить причину. Ее волосы были заплетены в толстую косу за ее спиной, и она была в длинной (и отлично сидящей) черной юбке и суперботанской (и все еще отличной сидящей) футболке с математической формулой √-1 23 Σ π (и это было круто!). Она мягко, но все же заметно, покачивала бедрами, поэтому Энди, после того как прошелся по ней глазами, решил стараться держать их на уровне лица.
Она помахала рукой и поправила свои «кошачьи глазки» ближе к переносице. В этот момент Энди озарило: она одета не в школьную форму. А еще пришло понимание, что он буквально пялится на нее. Так что вместо нормального человеческого приветствия он опустил глаза на свои ботинки.
В этот момент он услышал голос отца:
– Эй, Шел!
Голова Энди резко поднялась.
– Привет, Чарли! – она ответила и обняла его папу.
Постойте.
– Вы двое знакомы? – спросил он.
– А как же иначе, – ответил ему отец. – Шелби волонтерит здесь каждую субботу уже сколько? Месяцев шесть, Шел?
Так. Ее имя Шелби. (Почему-то Энди задевало, когда отец называл ее Шел.)
– Что-то около того, – ответила она – Шелби – и затем потянулась обнять Энди. Чего он совсем не ожидал, и объятие вышло скомканным.
– Рада видеть тебя здесь, Уолтер…