Избавление от иллюзий – фактор, который наиболее часто упоминается в научной литературе как связанный с отказом от всех видов радикальной религиозной деятельности[114].
Осуждённые могут быть разочарованы тем, каким образом радикальная группа осуществляет свою деятельность, а также идеологией и обычаями группы, поведением её лидера: завербованные лица сообщают о несоответствии между их представлениями о мобилизации на «дело» и опытом, полученным «на месте». Некоторые члены радикальных религиозных групп сообщают, что это было одним из факторов, предопределивших их решение отказаться от насилия[115].
Отказ от радикальных религиозных взглядов также может быть связан с изменением личных приоритетов – например, с желанием начать вести спокойную жизнь, создать семью или заниматься трудовой деятельностью и отбывать наказание вдали от приверженцев радикальных идей[116].
Видно, что общие меры профилактического характера – это трудоёмкий и финансово затратный процесс, реализация которого выходит за рамки деятельности уголовно-исполнительной системы и требует участия многих государственных, гражданских и религиозных институтов. Несмотря на это, цель оправдывает средства, потому что профилактика пенитенциарного конфликта всегда целесообразнее и эффективнее его разрешения и борьбы с последствиями, которые, как уже отмечалось, очень разрушительны и несут ущерб не только материальный, но и физический.
В организационном плане данный вопрос может быть решён при условии создания Государственной пенитенциарной комиссии (ГПК) под председательством директора ФСИН России. Помимо данного ведомства, в ГПК должны входить представители традиционных конфессий, МВД России, министерства финансов, министерства труда, министерства просвещения, министерства науки и высшего образования и т. д.
3.3. Конфликтологическая компетентность сотрудников уголовно-исполнительной системы
Воспитание работников уголовно-исполнительной системы – это целенаправленная, планомерная деятельность государства и общества, а также органов управления и должностных лиц ФСИН России по формированию и развитию личности работников в соответствии с требованиями создания современной системы исполнения наказаний, а также обеспечению их готовности к выполнению служебных задач в интересах законности и правового порядка[117]. Необходимость воспитания сотрудников УИС главным образом обусловлена снижением уровня морально-психологического состояния личного состава и утратой частью административного персонала не только профессионализма, но и общей культуры.
Более того, на современном этапе развития уголовно-исполнительной системы, помимо умений и навыков, позволяющих обеспечить эффективное противодействие противоправному поведению со стороны осуждённых, сотрудники должны обладать дополнительными профессиональными качествами, такими как владение новейшими психологическими и педагогическими методиками и технологиями воздействия на поведение граждан в условиях их изоляции от общества, в том числе навыками работы с новыми телекоммуникационными системами; владение специальной и психофизической подготовкой[118].
Учитывая сказанное в отношении сотрудников уголовно-исполнительной системы, закономерно возникает вопрос: каким должен быть сотрудник, чтобы в полной мере отвечать тем требованиям, которые к нему предъявляются? И что это за требования? Определив ведущую и ключевую роль сотрудника в профилактике пенитенциарного конфликта, что де-юре доказывает, что он должен и может предвидеть и предупредить данный конфликт и, если потребуется, разрешить его, де-факто необходимо учитывать ряд немаловажных особенностей.
В первую очередь это касается конфликтологической компетентности сотрудника, а если точнее, то пенитенциарной конфликтологической компетентности. Т. е. условием эффективной деятельности сотрудника УИС является его профессиональная компетентность, а одной из её составляющих является конфликтологическая.
Ю. М. Антонян, И. Б. Бойко и В. А. Верещагин пришли к выводу, что «успешное предупреждение насилия среди осуждённых возможно при условии целенаправленного обучения сотрудников исправительных учреждений способам выявления, изучения и разрешения конфликтов среди преступников. Для этого в учебных заведениях, готовящих специалистов для работы в местах лишения свободы, необходимо разработать теорию пенитенциарной конфликтологии»[119].
114
Horgan, J.: Individual Disengagement: A psychological analysis and Barrett, R. and Bokhari, L.: Deradicalization and rehabilitation programmes targeting religious terrorists and extremists in the Muslim world, обав: Bjorgo, T. and Horgan, J. (2009): Leaving Terrorism Behind: Individual and Collective Disengagement, pp. 17–29. London: Routledge; Jacobson, M. (2008) “Why Terrorists Quit: Gaining from Al Qa’ida’s Losses” CTC Sentinel, 1(8), pp. 1–4; Fink, N.C. and Hearne, E. (2008) Beyond Terrorism: Deradicalization and Disengagement from Violent Extremism. NewYorkInternationalPeaceInstitute.
115
Справочник по работе с заключёнными из числа воинствующих экстремистов и предупреждению порождающей насилие радикализации в тюрьмах. ООН, Нью-Йорк, 2017 г. С. 75.
116
Abuza, Z.: The Rehabilitation of JamaahIslamiya detainees in South East Asia and Horgan, J.: Individual Disengagement: A psychological analysis, обав: Bjorgo, T. and Horgan, J. (2009): Leaving Terrorism Behind: Individual and Collective Disengagement, pp. 193–211. London: Routledge; Demant, F., Slootman, M., Buijs, F. and Tillie, J. (2008) Decline and Disengagement an Analysis of Processes of Deradicalisation Amsterdam: IMES Amsterdam.
117
Лебедев Г. П., Акимова М. А. Организация индивидуально-воспитательной работы с личным составом УИС: учебно-методическое пособие. М.: НИИ ФСИН России, 2006. С. 5.
118
Концепция развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года, утверждена распоряжением Правительства Российской Федерации от 14 октября 2010 г., № 1772-р.
119
Антонян Ю. М., Бойко И. Б., Верещагин В. А. Насилие среди осуждённых: учебное пособие / под ред. Ю. М. Антоняна. М.: ВНИИ МВД России, 1994. С. 92.