Виктории, судя по всему, достались "понедельник", "среда" и "суббота". Во всяком случае, мне другие дни не попадались.
"Итак, что тут у нас сегодня? "Saturday" - суббота. Ура! Завтра воскресенье! На работу можно не идти!"
... Виктория сатанеет на глазах. Никогда бы не подумал, что свальный грех - даже: его иллюзия! - способен на такое. Из флегматичной жеманницы, с филологическим образованием, она превращается в пантеру...
- Fuck me!
- Oh-h-h!
Я прикладываю немало усилий, чтобы удержать ее в рамках контролируемой мной амплитуды...
- Fuck me!
- Oh-h-h!
"Свинья Вольдемар! Прохлаждается, понимаешь, черт знает где, а ты тут отдувайся за него..."
- Fuck me!
- Oh-h-h!
Наконец мы выходим на финишную прямую и, описав "петлю Нестерова", валимся без сил.
Кажется, я даже засыпаю.
В чувство меня приводит знакомое:
- Fuck me!
- Oh-h-h!
Я протягиваю руку, чтобы обнять Викторию, но она холодно отстраняется.
- Мне пора.
Виктория поднимается и начинает одеваться...
Свою порцию непристойностей она, надо полагать, на сегодня уже получила и теперь возвращается в свое обычное амплуа - заботливой матери, верной жены, всеми уважаемого сотрудника информационного отдела.
Но я без претензий!
2.
Итак, у нас появился первый - в смысле очередности - кандидат на роль директора. Им стал коллега Виктории, с говорящей фамилией Панюхов. Майор-штабист в отставке. Болван, на мой взгляд, редкий.
Об этом мне сообщает все та же вездесущая Галина Ивановна, едва ли не вибрируя от возмущения.
(По-моему, все наши тетки, особенно те, кому за пятьдесят, помешаны на Вольдемаре. Ну, как же! Он такой импозантный, такой куртуазный и такой благородный-благородный...
Как ИМ кажется!)
- Представляете? - негодует Галина Ивановна.
Конечно, представляю!
... На насесте, распушив хвост, сидит павлин с головой Вольдемара. И вдруг откуда-то сверху на него сваливается какой-то урод. Гибрид вороны и селезня. С утиным рылом Панюхова. Благоухающий всеми соцветиями гарнизонной парикмахерской.
Чего ж тут не представлять?
Но это не все.
... Диалог в курилке. Накануне выборов.
- Вы за кого? За СВИРСКОГО или за ПАНЮХОВА?
(Одна постановка вопроса чего стоит!)
И наконец.
Оглашаются итоги выборов директора. Разумеется, с трибуны.
- ... большинством голосов директором института избран Вольдемар Свирский!
(Аплодисменты.)
- Борьба была нелегкой,- продолжает оратор.- Соперники были достойные (надо полагать, друг друга). Но тем ценней победа...
Класс! Легким росчерком пера Панюхов оказывается рядом со Свирским. На ТОЙ САМОЙ лестнице.
Учитесь, Галина Ивановна!
- Он что не понимает? - все еще негодует наша "сестра-хозяйка". - У него же нет никаких шансов!
С Галиной Ивановной трудно не согласиться, но сегодня у меня игривое настроение.
- Я бы так не сказал, - покачиваю я головой.
- В смысле? - сразу теряется Галина Ивановна.
- Насколько я знаю, Панюхов пользуется большим уважением, - вхожу я в роль, - и у него в институте немало сторонников.
(Одним из которых, судя по всему, являюсь я сам.)
- Но он же... дурак! - почему-то шепотом говорит Галина Ивановна.
- Ну что значит "дурак"? - с недовольным видом спрашиваю я. - Знаете, кем он был в армии?
- Ну, кем? Штабистом, - вяло реагирует Галина Ивановна.
Я покачиваю головой:
- Ана-ли-ти-ком! И потом, с чего вы взяли, что выбирают самых умных? Демократия - это, я вам доложу, не фунт изюма!
(Тут я, кажется, переборщил.)
- Вы шутите! - осеняет Галину Ивановну.
Шучу! Конечно, шучу...
- Ну, Игорь Александрович!..
Едва ли не в припрыжку Галина Ивановна в ы п а р х и в а е т из кабинета.
Да, как мало надо, чтобы сделать человека счастливым. Сначала отнять, а потом вернуть.
Я переворачиваю листок календаря и натыкаюсь на запись: "Позвонить УБОН. Назаровой."
Черт, совсем забыл!
Я снимаю трубку и набираю номер...
Я сижу в приемной Назаровой. Как ошибаются те, кто считают приемную местом, где коротает время посетитель в ожидании того счастливого часа, когда он будет удостоен чести быть принятым столоначальником. На самом же деле приемная - не место. Это средство! В арсенале бюрократических штучек-дрючек у нее особая роль. Главная функция приемной - довести просителя (да-да, именно: просителя, непросители здесь не сидят) до кондиции перед встречей с Должностным Лицом. Раздавить морально! Дать понять, кто есть ты и кто есть Он, как далеко простирается твоя зависимость от Него.
(Наверное поэтому вы никогда не встретите приемной, свободной от посетителей.)
Умение сидеть в приемной - целое искусство. В принципе, всем нам хоть раз в жизни доводилось выступать в роли просителя, томиться перед закрытой дверью какого-нибудь Синепупкина. Но лишь единицы владеют секретом того, как просто проситель становится просителем с большой буквы. "Могу попросить, а могу взять да уйти. А то еще рожу набить! Вот ведь как." И оттого, что эти посетители так редки и странны, в приемных они почти не сидят, а все их прихоти исполняются немедленно, с полуслова.
В этом месте я смело могу закрыть кавычки, ибо вся эта филиппика заимствована мной из моего же рассказа. Эдакая автоцитата.
"Неотъемлемой частью любой приемной является ее секретарь. Ничто так не говорит о характере хозяина как его собака..."
(Стоп-стоп! Цитата закончена.)
В приемной нас двое. Я и секретарь Назаровой, молодая особа с резкими движениями. Без всяких видимых причин она то и дело ВЫДЕРГИВАЕТСЯ (именно: в ы д е р г и в а е т с я) из-за стола и, рванув на себя ящик стенного шкафа с отходами делопроизводства, начинает что-то искать в нем.
Особое удовольствие ей доставляет последняя стадия - ЗАДВИГАНИЕ ЯЩИКА. С шумом, надрывом! Кажется, только ради этого поиски и ведутся.
На меня она почти не смотрит. Для нее я - существо низшего сорта. Проситель.
Мне хорошо знаком этот тип женщин. К сожалению, намного лучше, чем мне бы этого хотелось. Каждое утро для них начинается с мысли о НЕдооцененности, НЕдополучении (чего-то такого, что они непременно должны были получить от жизни, но по какой-то необъяснимой причине так и не получили.)
Плебейкам по натуре, им в голову не может прийти: если все так плохо, возьми да уйди! Какие проблемы? Нет, они не уйдут. Будут терпеть! Будут ежесекундно источать из себя яд и отравлять им близких.
Для них интеллигентность - признак слабости. Уловка, к которой прибегают лисицы с загнутыми крючком хвостами.
Я не садист! Но убежден, что к таким сукам надо входить в спальню только с плеткой.
В Буквальном Смысле Слова!
Женщины всего мира! Простите меня за то, что я так непотребно отозвался об одной из ваших соплеменниц. Но суку я могу назвать только "сукой".
... Из кабинета Назаровой выходит посетитель. Сейчас моя очередь. Я готов спорить, что дальше произойдет следующее.
Я (подхватив "дипломат", устремляюсь к двери Назаровой).
И в тот момент, когда я уже почти касаюсь ее, передо мной гранитным монолитом встает секретарь.
- Минуточку! - цедит она и, оттеснив меня плечом, исчезает за дверью.