Двуединая империя – Австро-Венгрия, по сравнению с классической империей имеет только одно отличие – в ней к привилегированной части относились два народа – австрийцы и венгры. Остальные же - итальянцы, поляки, чехи, словаки, русины, украинцы, хорваты, сербы, валахи были презираемы как негры.
На Австро-Венгрии следует остановиться подробнее. В новое время общепризнанный император был один – император Священной Римской империи германского народа – представитель династии Габсбургов, а в состав империи входили и германские государства. Соответственно испанские Габсбурги именовать себя императорами не могли по определению. Да и глава Британской империи именовался королём Англии, а императором лишь Индии.
Пётр I стал вторым действующим на тот момент императором. Претензии России на статус империи признавали долго и со скрипом. А признав, выработали определённый принцип перехода в новое качество, после чего империи стали расти как грибы, вплоть до Бразильской империи.
Исходя их сказанного, можно окончательно дать определение империи:
Империя есть многонациональное государство созданное объединением ранее независимых наций, обладавших к моменту объединения всеми атрибутами государственности, имеющих существенные расовые и национальные различия, в котором жители титульной нации в повседневной жизни пользуются более широкими политическими и экономическими правами по сравнению с остальным населением.
Теперь применим это определение к России.
В 1721г. Царю Петру по инициативе сенаторов был присвоен титул Императора Всероссийского и наименования: Великого и Отца Отечества в 1721 году после победоносного завершения Северной войны, в ходе которой были присоединены балтийские провинции Швеции. Главным событием было не то, что они отличались по национальному составу, а то, что совсем недавно это была территория Ливонского ордена – субъекта международного права.
До этого момента признак не существовал, потому что вошедшие в состав Киевской Руси финно-угорские и сибирские племена не обладали государственностью, а жители левобережной Украины, включённой в состав Московского царства в начале 16 века, не были ни инородцами, ни самостоятельным государственным образованием.
Но, строго говоря, первый признак империи был достигнут взятием Казани. То есть включением в состав России заведомо инородного государственного образования. Так Английская королева Елизавета, не сомневаясь, величала Ивана Грозного императором. Полагаю, Иван Грозный помазавшись на царство не спросясь Австрийского императора, счёл это действие вполне достаточным, потому что, повторюсь, в то время император был один, а в таких вещах царь разбирался чётко. Достаточно вспомнить, как он третировал (как «дед» первогодка) свежеиспечённого шведского короля Густава Вазу за то, что у того не было царственных предков.
В действиях же Петра с одной стороны это была определённая вольность, продиктованная желанием любой ценой быть признанным Европой в качестве полноправного игрока. С другой же стороны это явное свидетельство изменившегося мира, о чём он недвусмысленным образом оповестил окружающих.
В любом случае если первый признак империи был Россией пусть достаточно поздно, но достигнут, то по поводу второго возникают очень большие сомнения.
Вряд ли кто из объективных исследователей возьмётся утверждать, будто великороссы пользовались эксклюзивными правами по сравнению с мало- и белороссами, прибалтами, кавказцами или жителями средней Азии. Единственным исключением можно считать ценз осёдлости. (что по итогам событий 20-го века объективно следует признать оправданным и дальновидным).
Под объективными исследователями я понимаю равных нам, то есть жителей имперообразующих народов. Доводы исторических неудачников, прежде всего поляков, профукавших и прогулявших свою собственную империю, всерьёз восприниматься не могут по причине очевидного желания взять исторический реванш и сознательного позиционирования себя как враждебное России государство. В этом клиническом случае, ни о какой объективности речь идти не может. Не могут считаться серьёзными и доводы народов, сознательно, на государственном уровне и уровне элит, вставших в позу обиженных и желающих заработать на этой неприглядной позе деньги.
(В этом смысле заметно отличаются менталитеты субъекта империи – венгров от объекта империи – чехов. Но больше всего мне импонирует позиция Индии, взявшей от Британской империи лучшее и идущей собственным путём в будущее, не запинаясь о прошлое.)