Эстетика Японии в XXI веке
Такое разнообразие критики каваии свидетельствует о том, какое исключительное значение имеет этот феномен в качестве мифа современной Японии. Вуаль каваии окутывает японское общество. Так-то оно так, но подобная ситуация — не результат денно и нощно продолжавшейся подготовки. В рамках этой книги у меня нет намерения рассуждать о самой сути культуры, но я думаю, в сознании должна была прочно закрепиться традиция, сохраняющаяся и поныне, согласно которой в японской культуре получают одобрительную оценку вещи маленькие, «младенческие» — об этом есть знаменитый пассаж в «Записках у изголовья»[20], тексте XI века. Это совсем не то, что может получить уничижительную оценку при сопоставлении со стадиями развития от незрелости к зрелости в Европе и Америке. Если мы будем понимать каваии только как мировой феномен позднекапиталистического общества XXI века, останется непонятным, по какой причине этот феномен распространился за пределы Японии. Приблизиться к эстетике и мифологии каваии невозможно, пока не заставишь работать оба сознания одновременно: синхронное и диахронное.
Не предаться ли воспоминаниям? Некогда японская аристократия XI века проповедовала эстетику моно-но аварэ[21], говоря об изменчивости всего сущего. Поэты XIII века, решительно избегая ясного выражения чувств, называли проникновение в богатую намеками экспрессию словом югэн[22]. Чайные мастера XVI века отказывались от яркости, предпочитали неправильное и асимметричное, усматривали проявление ваби[23] в том, чтобы компенсировать отсутствие роскоши творческой силой воображения. Наконец, куртизанки XVIII века сделали основой своего поведения тщательно отполированное ики[24], в котором соединялись своенравие, кокетство и кротость. Если так, то есть если называть кавайным все маленькое, детское, навевающее ностальгические воспоминания, то почему же нельзя считать это японской эстетикой XXI века? Более того, эта эстетика существенно вышла за пределы собственно эстетики и распространилась на весь мир в качестве главенствующей идеологии.
Структура этой книги
Заканчивая первую главу, я хотел бы кратко описать содержание последующих.
Во второй главе рассматривается использование слова каваии в языке современной литературы и кинематографа, приводятся типичные примеры, после чего предпринимаются этимологические разыскания. Прослеживается генеалогия слова уцукусии (яп. красивый, прекрасный), характерного для изысканной речи хэайнской аристократии, и слова каваюси (яп. милый, вызывающий умиление или сострадание), просторечного вульгаризма: как менялись значения этих слов прежде, откуда взялось их современное значение. Кроме того, меняя точку зрения и переключаясь с временнóй системы координат на пространственную, я рассматриваю противопоставление каваии и уцукусии на материале нескольких иностранных языков, в результате чего подтверждается самобытность каваии в японском.
Японские почтовые марки с кавайными персонажами из анимэ «Дораэмон» и «Покемон»
В третьей главе я взял на себя роль социолога, собрав и проанализировав данные анкетного опроса, в котором приняли участие 245 студентов. «Вас когда-нибудь называли каваии? Если да, то при каких обстоятельствах? Вы хотите, чтобы вас так называли?» В результате опроса выяснилось, что каваии не есть что-то, наличествующее на самом деле, но, напротив, данное наименование отражает фиктивную ситуацию, возникающую в пределах человеческих отношений, внутри схем экономики потребления, словом, это что-то вроде миража. Что является кавайным — не есть сущностный вопрос. Некоторые вещи рассматриваются в качестве каваии, потом жестоко исключаются из этой категории, и подобные вкусовые колебания постоянно происходят вокруг нас. Более важно то, в какой ситуации появляется каваии и каков характер отношений, внутри которых оно возникает.
20
«Записки у изголовья» — памятник среднехэйанской литературы, представляет собой разновидность эссе «дзуйхицу», его автор — придворная дама Сэй-Сёнагон (966–1017/25).
21
物の哀れ — принято переводить как «печальное очарование вещей»; здесь и далее перечислены ключевые категории японской эстетики.
24
いき — стильность, элегантность, изысканность, куртуазность или, в силу омофонии, «жизненность», «дыхание». Имеется в виду комплекс черт характера, присущего куртизанкам Эдо (сюда включаются чувственность, обольстительность и пр.). Этому феномену посвящена книга «Структура