Парень двинулся следом.
Через полчаса ходьбы дорога разделялась. На обочине стоял заточенный сверху деревянный столб - очевидно, указатель. На нем висели таблички в виде стрелок, направленных в разные стороны. На них были высечены надписи: «Деревня Синусов», «Деревня Косинусов», «Деревня Тангенсов», «Деревня Котангенсов», «Деревня Секансов», «Деревня Косекансов». Также на остриях стрелок стояли пометки: «sin», «cos», «tg», «ctg», «sec», «cosec».
- А эти пометочки зачем? - спросил Родион.
- А, это на коренном языке. Современный язык очень красивый, но корни тоже надо помнить.
- И это теперь нам к котангенсам?
- Тебе - к котангенсам. А мне - к синусам. Один пойдешь.
Парень кивнул. Чудище пожало ему руку.
- Удачи. Ты хороший парень. И умный. Желаю выжить.
- Спасибо.
Существо направилось по направлению к Деревне Синусов. Родион посмотрел ему вслед и пошел в Деревню Котангенсов.
«Так вот оно что! - думал он по пути. - Они используют двоечников в личных целях. Ловят их на ошибках, а потом заставляют работать. Поэтому они расстраивались, что я - отличник. Ведь был бы я двоечником - я бы и капусту им собирал, и все остальное, что они там хотели. А я их - хоп, и разочаровал! - парень довольно усмехнулся. Но улыбка тут же пропала. - А Лизочка? Как же она? Лизочка и труд - это же несовместимые вещи! Надо побыстрее ее спасти, ведь долго она не протянет. Интересно, как далеко до этой деревни? И кто там живет? Такие же чудища, как и в Деревне Синусов? И можно ли с ними договориться? Может, я решу их задачи, и они отдадут мне Лизочку? А может, придется немного у них поработать. Но я все сделаю, чтобы спасти Лизу. Хотя она наверняка заставит полчаса извиняться. Так уж и быть, извинюсь. Или просто пригрожу, что уйду и оставлю ее здесь. Хотя это, скорее всего, не подействует».
День уже клонился к вечеру, когда вдалеке показалось что-то похожее на деревню. Деревянные домики тесно стояли на высоком холме. «Вполне приличная деревня, - подумал Родион. - Прямо не верится, что в этих милых домиках живут такие монстры. И ведь у кого-то из них будет работать Лизочка!»
Подойдя поближе, парень заметил, что с холма кто-то спускается. Судя по всему, это был один из котангенсов. Выглядел он весьма устрашающе: выпуклые красные глаза, огромные мохнатые лапы, шерсть, свисающая клочьями. Голову существа украшали два бугорка, по-видимому, рога.
- Человек? - спросил котангенс тихим глухим голосом.
«Меня заметили», - подумал Родион. Он был один на один с чудищем, поэтому ответил:
- Да.
- Стой, ты должен ответить на мой вопрос, - грозно сказало существо.
- Задавайте, - согласился парень.
- Слушай. Лист бумаги разрезали на пять частей, некоторые из этих частей разрезали на пять частей, и так далее. Может ли за некоторое число таких разрезаний получиться 2006 листиков бумаги?
«М-да, - подумал Родион, - задачки-то все сложнее. Но что поделаешь, надо решать».
- Разрешите подумать?
- Думай сколько надо.
Парень достал блокнот и принялся что-то прикидывать. Наконец он поднял голову и сказал:
- Каждый раз, когда мы разрезаем один листик на пять
частей, общее количество увеличивается на четыре. В первый раз мы получаем пять листиков, а мы знаем, что 5 = 4 +1. Дальше каждый листик дает нам такой же результат. Поэтому получившееся число листиков всегда будет при делении на 4 давать остаток, равный единице, - не заметив возражений, Родион продолжил: - Я разделил 2006 на 4 и получил 501 с остатком 2. Из этого следует, что мы можем получить либо 2005, либо 2009 листиков, но никак не 2006.
- Отличное решение, - удивилось существо. - Ты, что ли, отличник?
- Я - отличник. А вы, по-видимому, котангенс, страшный и ужасный.
Красные глаза возмущенно взглянули на него. - Вообще-то я - девушка, - заявило существо.
Прежде чем Родион успел что-то понять, «девушка» подняла лапу к голове и что-то там отцепила. Огромный кусок ее шкуры со спины отлетел, и парень увидел косы. Косы! Тяжелые, толстые косы золотого цвета, как спелая пшеница в полях. Длина их была более чем удивительна. Начинались они на самой макушке и лишь сантиметров двадцать не доставали до земли.
- У нас не принято показывать свою красоту, - сказала их обладательница.
- Ой, мадемуазель, простите, вы прекрасны! То есть... нет-нет, я хотел сказать «вы ужасны», - красные глаза снова взглянули недовольно. - Нет, вы прекрасны в своем ужасе! То есть, вы ужасны в своем великолепии...
- Зачем ты говоришь мне «вы»? Я же не старая, - девушка отцепила еще что-то.
Родион замер. Перед его взором предстало невероятно прелестное создание. Нежная бархатная кожа, широко распахнутые голубые глаза миндалевидной формы, обрамленные темными ресницами, брови, словно вышедшие из-под кисти художника, нос... Такие носы встречаются только у кукол и ангелов. Аккуратный, маленький и слегка вздернутый. Чуть ниже красовались чувственные пухлые губки цвета розового пиона. Родион стоял, не в силах вымолвить ни слова, и не верил, что эта неземная красота действительно стоит сейчас перед ним и смотрит на него, как на идиота.