Современные ученые порой включают в "пространство" литературно-художественного текста (помимо речи) изображенное писателем и даже выраженные им идеи, концепции, смыслы, т.е. художественное содержание5. Слова "текст" и "произведение" в подобных случаях оказываются синонимами.
Но наиболее укоренено в литературоведении представление о тексте как строго организованной последовательности речевых единиц. В этой связи, в частности, различаются основной текст произведения и его побочный текст: заглавия и примечания, которые стали предметом специального изучения1, эпиграфы, посвящения, авторские предисловия, обозначения дат и мест написания, а также перечни действующих лиц и ремарки драматических произведений.
Термин "текст" является центральным в текстологии. Сфера этой филологической дисциплины -тексты в аспекте истории их создания, их атрибуция и решение вопросов о датировке, установление принципов публикации произведений, а при наличии текстовых вари(241)антов--выделение основного (канонического) текста. Проблемам текстологии посвящен ряд фундаментальных работ теоретического характера2.
2. ТЕКСТ КАК ПОНЯТИЕ СЕМИОТИКИ И КУЛЬТУРОЛОГИИ
В последние десятилетия термин "текст" стал широко использоваться и за рамками филологии (лингвистики и литературоведения). Тексты) рассматриваемые как явление семиотическое и определяемые как "связные знаковые комплексы"3, создаются не на одних только естественных языках. Существуют несловесные тексты, обращенные впрямую к зрению (географические карты, произведения изобразительных искусств), или к слуху (звуковая сигнализация, музыкальные произведения), либо к зрению и слуху одновременно (язык ритуала и, в частности, литургии, театральное искусство, кино- и телеинформация).
Слово "текст", далее, перешло в сферу культурологии, теории общения, аксиологии (учения о ценностях). Здесь оно видоизменило и в значительной мере сузило свое значение: текстом как культурной ценностью является далеко не всякий связный комплекс. Текст в культурологическом ракурсе - это речевое (или шире: знаковое) образование, которое имеет внеситуативную ценность. Высказывания же, значимые лишь на протяжении короткого промежутка времени и только в данном месте, текстами в глазах культурологов не являются. К примеру, записка, оставленная матерью дочери, где говорится о том, что следует взять из холодильника на завтрак, что купить и приготовить, будучи полноценным текстом для лингвиста, таковым для культуролога не оказывается. Для последнего текст это результат отвердения речевого акта, высказывание, выпавшее в кристалл, предмет, навсегда застывший. По словам Ю.М. Лотмана, тексты - это не просто зафиксированные, но подлежащие сохранению речевые образования, которые "вносятся в коллективную память культуры": "... не всякое сообщение достойно быть записанным. Все записанное получает особую культурную значимость, превращаясь в текст"4. Говоря иначе, текст как явление культуры воспроизводим (посредством многократ(242)ного пересказа и варьирования либо строгого повторения и тиражирования).
Сохраняемые и воспроизводимые знаково-речевые комплексы могут иметь различное назначение. Их правомерно объединить в две группы.
Первые не имеют индивидуально-личностного и оценочного характера (плоды мысли естественнонаучной и математической, юридические законы, правила профессиональной деятельности и т.п.). Они не проистекают из чьего-то духовного опыта и не адресуются к личности, творчески инициативной и свободно на них откликающейся, говоря иначе - внутренне монологичны. Здесь либо имеет место простая констатация фактов (документальность, протокольность), либо формулируются нормативы в какой-либо области практической деятельности (например, указания на допустимость грузов в транспорте) или отвлеченные истины (аксиоматика математических и естественных наук) -словом, все то в знаково-речевой сфере, к чему личность "говорящего" и "воспринимающего" нейтральна. Подобные тексты не становятся носителями живого человеческого голоса. Они не интонированы.
И совсем иное дело - тексты, причастные гуманитарной сфере, миросозерцательно значимые и личностно окрашенные. Их правомерно назвать текстами-высказываниями. Содержащаяся в таких текстах информация сопряжена с оценочностью и эмоциональностью. Здесь значимо авторское начало (индивидуальное или групповое, коллективное): тексты гуманитарной сферы кому-то принадлежат, являются воплощением и следом чьего-то голоса. Именно так обстоит дело в публицистике, эссеистике, мемуарах и, главное, в художественном творчестве.
На этом втором роде "надситуативных" речевых образований построили свои теории текста наши крупные ученые-культурологи М.М. Бахтин и Ю.М. Лотман.
В работе "Проблемы текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках. Опыт философского анализа" (конец 1950-х - начало 60-х годов) Бахтин рассмотрел текст как "первичную данность (реальность) и исходную точку всякой гуманитарной дисциплины": "Там, где человек изучается вне текста и независимо от него, это уже не гуманитарные дисциплины". Характеризуя текст как высказывание, которое имеет "субъекта, автора", ученый сосредоточил свое внимание на том, что назвал "истинно творческим текстом", являющим собой "свободное <...> откровение личности": смысл текста "в том, что имеет отношение к: истине, правде, добру, красоте, истории". Верный своей природе текст, подчеркивает Бахтин, осуществляет "диалогические отношения": являет собой отклик на предыдущие высказывания и адресацию к духовно-инициативному, творческому отклику на него. Субъекты диалогических отношений, по Бахтину, равноправны. Эти (243) отношения личностны, сопряжены с внутренним обогащением людей, с их приобщением к неким смыслам, устремлены к взаимопониманию и единению: "Согласие - одна из важнейших форм диалогических отношений"1 (о диалогичности по Бахтину см. с. 110-111).
О тексте как явлении гуманитарно значимом в иной смысловой вариации говорил Ю.М. Лотман. Рассматривая культуру как "механизм роста информации", как "совокупность текстов или сложно построенный текст", ученый утверждал, что текст по своей природе обладает авторитетностью, что он истинен по сути, что возможность быть ложным для него исключается: "Ложный текст - это такое же противоречие в терминах, как ложная клятва, молитва, лживый закон. Это не текст, а разрушение текста".
Рассматривая в качестве текстов предсказания пифий, проповеди священников, рекомендации врачей, социальные инструкции, законы, а также произведения искусства, Лотман подчеркивал, что участники общения на текстовой почве резко отделены друг от друга: творцы (создатели) текстов вещают некие истины в малопонятной для других, зашифрованной форме ("чтобы восприниматься как текст, сообщение должно быть не- или малопонятным"). А те, кому отведена роль потребителей текстов, внимают их создателям с полным доверием, порой прибегая к посредству толкователей: тексты подлежат "дальнейшему переводу (на другой семиотический код. - В.Х.) или истолкованию". "Чтобы быть взаимно полезными, -утверждает ученый, - участники коммуникации должны "разговаривать на разных языках"". "Текст, апеллирующий к его переводу на иной язык и творческому истолкованию, трактуется ученым как содержательно открытый и многозначный: он является "не только пассивным вместилищем <...> смыслов", но и "смысловым генератором"2.
С учетом приведенных суждений М.М. Бахтина и Ю.М. Лотмана, правомерно сказать, что текст как феномен культуры в его наиболее полной и яркой явленности - это ответственное речевое действие, способное и призванное "работать" (функционировать) далеко за пределами времени и места его возникновения, а потому тщательно продуманное и отшлифованное его создателем. Это - непреходяще значимый сгусток речемыслительного опыта, квинтэссенция языка в действии, своего рода памятник однажды состоявшегося высказывания. В древнеегипетском стихотворении "Прославление писцов", переведенном А.А. Ахматовой, о "писаниях" говорится как о наследстве предков, которое подобно пирамидам: "Написанное в книге возводит дома и пирамиды в сердцах тех, / Кто повторяет имена писцов, / Чтобы (244) на устах была истина". Одна из вечных тем поэзии (от Горация до Державина и Пушкина) - памятник из слов, воздвигнутый на века.