Так, происходящая в России после распада СССР социально-политическая трансформация радикальным образом повлияла на медиаструктуры и медиапрактики: они начали индустриальную, финансово-экономическую, типологическую и функциональную перестройку (Гуревич, 2004; Система средств массовой информации России, 2003; Шкондин, 2002 а, б). Причем этот процесс происходил в условиях становления полностью измененного национального законодательства о СМИ (Рихтер, 2007; Панкеев, 2019), эрозии стандартов, ценностей и этики советской журналистики (Pasti, 2010), резкого изменения аудиторных запросов на тематику и типологию СМИ (Современная пресса, 2007). Российская социальная трансформация оказалась сложным и весьма болезненным процессом, в котором совмещались адаптация тенденций глобального развития, принятие стандартов и ценностей постмодерна, модернизация институтов с сохранением исторических традиций, этнокультурных и религиозных ценностей (Kangaspuuro, Smith (eds.), 2006).
Показательно, что по мере преобразования основных черт культурного пространства России — от отрицания советского прошлого к воссозданию российской идентичности в рамках нового государства до восстановления уважения к ключевым культурным институтам российского общества — языку, истории, религии, культуре и искусству, менялись и тематические доминанты содержания СМИ, причем коммерчески ориентированные журналистские и развлекательные материалы не только соседствовали, но и вытеснялись материалами гуманистического содержания, традиционно значимыми для отечественной публицистики (Ученова, 1976; Лазутина, 2010; Фролова, 2014).
Именно здесь вновь следует вспомнить о распространенной в институциональной экономике концепции «зависимости (траектории) от предшествующего развития (исторического)» (она же иногда рассматривается как историческая память, определяющая последующее развитие) (Liebowich, Margolis, 1999; Казакова, 2012). Применительно к анализу медиасистем она может стать определенным инструментом анализа природы, скорости и масштаба преобразований в рамках постсоциалистического переходного периода, который часто, особенно на начальной стадии перехода, для всех стран рассматривался как единый процесс демократизации и перехода к рынку (Splihal, 1994; Sparks, Reading, 1998). Опираясь на идею особости каждой страны, что определяется уникальным историческим опытом государства и нации, следует признать, что медиасистема как институт общества, тесно связанный с его культурным опытом, прямым образом зависит от предшествующего развития и исторической памяти.
Этот же подход помогает увидеть сочетание общего и особенного, формального и неформального в таких аспектах медиасистемы, как:
• функционирование, реальные структуры и экономическая эффективность медиаиндустрии в целом и особенности корпоративных культур медиакомпаний в частности;
• комплексная политика национального медиарегулирования, в процессе выработки и реализации которой внутренние и внешние уровни регулирования подвергаются многочисленным воздействиям различных стейкхолдеров;
• спрос аудитории на контент СМИ и особенности медиапотребления с учетом происходящей в последнее время цифровиции процессов его производства и становления мультиплат-форменности;
• особенности журналистской этики и стандартов в редакционных практиках, их воздействие на общественный договор и консенсус.
Обновление теоретических подходов к российским СМИ и журналистике после 1991 г. стало уникальным этапом в отечественной науке: академический анализ осуществлялся одновременно с комплексом социальных и медиаиндустриальных изменений, включавших становление медиабизнеса, изменения в медиарегулировании, цифровую трансформацию СМИ (От теории журналистики к теории медиа, 2019).
Новое поле современных теоретических подходов к изучению отечественной медиасистемы дает обширный материал и уникальные возможности для концептуализации и выявления ее специфических черт. При рассмотрении российской медиасистемы необходимо учитывать ряд ключевых особенностей нашей страны, которые не просто придают отечественным СМИ и журналистике значительное своеобразие, но и должны быть учтены как факторы, детерминирующие состояние российской медиасистемы, российских медиа.