Проявлением глобализации стал приход иностранных концернов на российский медиарынок. Адаптация глобальных брендов, особенно в журнальной индустрии, создание мировыми рекламными гигантами своих офисов в России, запуск радиостанций и нескольких телеканалов — таким путем приходили зарубежные медиаконцерны в российские СМИ (Энциклопедия мировой индустрии СМИ, 2019: 306–323). И хотя процессы глобального характера за последние два с половиной десятилетия не раз меняли вектор развития, именно начало общественной трансформации заложило основу продолжающимся и до настоящего времени процессам экономического взаимодействия отечественного медиарынка с глобальным.
Еще одним, едва ли не самым важным за последние годы процессом, преобразившим российские СМИ и их экономические структуры, стала технологическая революция конца XX в., в результате которой воздействие информационно-коммуникационных технологий на экономические и культурные общественные процессы чрезвычайно возросло. Появление концепций информационного общества, общества знаний ознаменовало признание новой роли информации как экономического ресурса, переосмысление воздействия информационных технологий и телекоммуникационных сетей на организацию бизнеса, новое понимание стратегии предприятий и результатов экономической деятельности (Castells, 2009).
Переход СМИ «на цифру» создал для редакций, журналистов, медиаменеджеров, всего медиасообщества целый комплекс новых — экономических, организационных, творческих — возможностей, которые, по признанию медиаисследователей, значительно расширяют и изменяют границы медиаотрасли, производство и потребление ее продуктов, ее регулирование (Прайс, 2004; Noam, 2018; Flew, 2018).
Сегодня экономика российских СМИ находится под влиянием нескольких достаточно сложных разнонаправленных процессов. С одной стороны, на медиаиндустрию оказывает заметное воздействие изменение форматов медиапотребления аудитории, и с этой точки зрения перспективы СМИ не ухудшаются, но даже улучшаются — количество устройств/платформ для медийно опосредованной коммуникации увеличивается, их стоимость снижается, а время, отводимое аудиторией СМИ, в особенности телевидению и новым медиа, растет, притом что чтение бумажных СМИ уменьшается (Телевидение в России в 2018 году, 2019; Российская периодическая печать в 2018 году, 2019; Радиовещание России в 2018 году, 2019; Интернет в России в 2018 году, 2019). С другой стороны, традиционная рекламная бизнес-модель явно переживает кризис, переставая приносить медиапредприятиям столь высокие доходы, как ранее. Сами потребители в условиях информационной избыточности все меньше платят за редакционный контент, а массовая аудитория фрагментируется и распадается на небольшие сегменты, выбирая контент не столько в соответствии со своими политическими предпочтениями, сколько в соответствии с интересами в самых разных областях (стиль жизни, досуг, индивидуальные запросы) (Индустрия российских медиа, 2017: 39–51; Российский рекламный ежегодник, 2018, 2019).
Современная российская медиаиндустрия, несмотря на неопределенность этого понятия, нечеткость его предмета и границ, несформировавшуюся идентичность ее игроков, представляет несомненный интерес для анализа, потому что отечественная медиасистема весьма масштабна — достаточно, например, вспомнить, что ее потенциальная аудитория — это практически 147 млн граждан России (Энциклопедия мировой индустрии СМИ, 2019: 297).
Хотя представить размер медиаотрасли все еще сложно (достаточной и достоверной статистики нет в открытом доступе), даже по косвенным показателям видно, что речь идет о заметном сегменте экономики. Так, по данным Роскомнадзора, в России зарегистрировано более 83 тыс. СМИ, выходящих на 102 языках народов России (отметим, однако, что не все они представлены на рынке). В 2016 г., по данным АКАР, суммарный объем рекламы (без НДС) достигал 360 млрд руб., объем сегмента маркетинговых услуг — почти 95 млрд руб. (Энциклопедия мировой индустрии СМИ, 2019: 303). По объему рекламного рынка Россия входит в топ-10 европейских рекламных рынков.
Цифровизация процессов сбора, создания, распространения и хранения медиасодержания, структурные и операционные изменения бизнес-процессов в редакциях и медиабизнесе в целом, технологическая конвергенция профессий медиасреды, приводящая к сущностным их преобразованиям, наконец, цифровые изменения журналистики — все эти актуальные тенденции вызывают пристальное внимание не только медиаисследователей, но и собственников и менеджеров медиаиндустрии как в России, так и за рубежом (Роджерс, 2018; Доктор, 2013; Индустрия российских медиа, 2017).