От души поругавшись и выпустив пар, мастер неожиданно сообщил, что плен пошёл ему на пользу. Мол, мозги начали работать лучше, подстёгнутые чувством опасности. И рассказал нам интересную теорию, подтверждение которой он нашёл в процессе работы.
Мастер Урум доказал (на живом примере сидящего здесь же Верды), что разум человека един, и делить его можно не только на три строго определённые части, как считалось раньше, а как угодно. Более того, разум этот остаётся единым даже после подобного разделения, все его части на любом расстоянии сохраняют непонятной природы связь не только между собой, но и с телом до самой смерти последнего. И именно отсюда следовало то самое фундаментальное ограничение -- невозможность записать в чьё-то живое тело части чужой личности. Объединить их в кристалле получалось, но вот перенести с него в чужую голову -- уже нет.
Правда, объяснить природу моих снов и причину их прекращения свел не сумел, но согласился с предположением о возможности взаимодействия не только частей одного сознания, но и нескольких сознаний. Так Верда сумел не только передать мне собственные воспоминания, но уловить особенно яркие эмоции своей несостоявшейся невесты и поделиться заодно и ими. Вероятно, дело было как раз в силе ощущений: для малоэмоционального мужчины впечатления умирающей молодой девушки оказались ярче собственных чувств.
А кроме того, согласно теории мастера Урума разделённые части стремились объединиться, притягивались друг к другу как магниты, и вполне возможно, именно это стремление заставило сознание Первого арра влиять на меня единственным доступным способом.
-- То есть, его память чисто теоретически тоже притягивается к остальным частям, и притянется рано или поздно? -- уточнил Мух. -- Зачем она вообще им понадобилась, память эта? И как они намеревались её использовать?
-- Притягивается, если существует. -- Мастер тяжело вздохнул. -- Если часть сознания или тело уничтожено, оно никуда тянуться не может. А использовали просто: собрали устройство на основе машината, соединённое с печатной машинкой, оно и выдало, что нужно. Результат кажется бессвязным, но кое-что расшифровать эти сволочи всё-таки сумели. Тьфу! Их бы энергию, да на полезное дело...
-- А они и прибор вас заставили сделать? -- осторожно спросила я.
-- Да тут они без меня справились, у вашей братии механики классные, -- отмахнулся он.
-- То есть, там всё-таки были тенсы? -- хмуро проговорила я.
-- Были, конечно! У тех гадов, что меня держали, точно за главного тёмный был. Меня ж не для того спёрли, чтобы я им искры клепал, а чтобы главный секрет открыл, откуда они берутся, -- перемежая сказанное крепкими выражениями, прорычал Райда. Эмоционально подался вперёд и даже, кажется, хотел треснуть кулаком по подлокотнику, но к счастью удержался: вряд ли кресло пережило бы подобное жестокое обращение. -- Потом поняли, что всё не так просто, по щелчку пальцев оно не получится, надо долго учиться, да ещё не каждый к этому способен, и больше я их главного уже не видел.
-- А вы об этом Троде-то рассказали? -- осторожно поинтересовался Мух.
-- Да уж рассказал, от этого попробуй утаить что-то! -- Мастер Урум насмешливо хмыкнул. -- С другой стороны, я бы сам его за шкирку поймал и всё высказал, лишь бы Алес всю ту кодлу прищучил!
-- Так, может, и нам расскажете поподробнее? -- с надеждой протянула я.
-- Так вот почти всё сказал уже, -- мужчина пожал плечами. -- Держали меня отдельно, если и были рядом другие коллеги -- не знаю, и заставляли клепать искры. В основном с себя записывал, но иногда приносили трупы, чтобы из них остатки разума вынимать, причём половина -- тенские. Тела разные: кто-то явно убитый, кто-то -- непонятно, от чего умерший, и приличные люди, и бродяги сомнительные. Сразу после похищения разговаривали со мной трое тенсов, только имена их я не запомнил, уж больно они у вас путаные, а было это давно. Потом -- только свелы, а когда Верду вывозили калечить -- так там Данта Аото руководил. Меня какой-то гадостью опоили, но то ли дозу не рассчитали, то ли просто не взяло, но спал я некрепко, и кое-что слышал, даже видел. Я так понял, эта сволочь спуталась с каким-то богатым тенсом, одержимым идеей заполучить в своё пользование лояльных мастеров. Мысль не нова, но уж больно методы гнилые... а потом эти двое похоже решили друг друга кинуть, и это не получилось. Ну, или они просто не успели.
-- Разумно, -- ухмыльнулся Мух. -- Когда ты сам подлец и ведёшь дела с подлецами, глупо не ожидать от них подлости.
Разговор прервала внезапно с грохотом распахнувшаяся дверь. На пороге появился взмыленный и какой-то очень помятый бывший секретарь Первого арра, Крида Амас, и обвёл всю нашу компанию диким взглядом.
-- Верда, я вспомнил!
-- Вспомнил что? -- опешил тот и нахмурился.
-- Вспомнил всё! -- радостно сообщил секретарь.
-- Погоди. Сядь, успокойся и расскажи, что всё-таки случилось?
-- Да про сферу я вспомнил! Ты всё-таки упоминал её, а именно -- говорил, что сфера не должна покинуть род, -- ответил тот и в самом деле плюхнулся в кресло.
-- В каком смысле? -- хором спросили мы.
-- Так. Я понял, по порядку. Думал я об этом, думал, и наконец вспомнил. Просто дело давно было, ещё до истории с женитьбой, вот и не пришло в голову, а тут начал последовательно вспоминать все ассоциации, чтобы это слово употреблялось, да ещё в связке с тобой, -- и вспомнил. Случилось это где-то за половину малого оборота до твоего решения жениться, ты утром ушёл куда-то в одиночестве, вернулся мрачный, задумчивый, очень сосредоточенный и сам не свой, весь день до вечера сидел за столом в кабинете и думал, все встречи отменил. Я потому и запомнил, уж очень нехарактерное поведение. Я зашёл уже к ночи отпроситься домой, выразил озабоченность твоим состоянием, ты отмахнулся, потом слово за слово... В общем, в какой-то момент ты упомянул, что сфера не должна покинуть род, но решать этот вопрос сейчас рано. А самое главное, у меня есть предположение, о какой сфере шла речь! В старых текстах так корону Первого арра называют, а конкретно -- Небесной сферой.
-- Интересная версия, -- медленно проговорил Верда. -- То есть, ты предполагаешь, что это тоже связано с моей скоропалительной женитьбой?
-- По крайней мере, вопрос сохранения короны в роду с ней вполне вяжется. Прямой наследник всё-таки...
-- Непонятно только, почему это решение пришло настолько внезапно? -- весело хмыкнул Миришир. -- Раньше он не понимал, что для передачи власти нужен наследник, а теперь вдруг резко осознал и решил заполучить?
-- Если внезапно осознал, значит, что-то к этому подтолкнуло, -- задумчиво возразил свел. -- Единственная возможная причина, почему я не занимался этим вопросом раньше -- считал, что времени ещё полно, так?
-- Так, -- кивнул Крида. -- Именно это ты всем и отвечал -- успеется.
-- Значит, я вдруг выяснил, что времени не осталось. Почему? Вероятно, потому, что осталось жить совсем немного, и я неизлечимо болен, -- предположил Верда.
-- Как-то мне не нравится это предположение. -- Ту Трум нахмурился. -- Зря мы что ли столько сил угробили?
-- Я тоже не в восторге. -- Первый арр усмехнулся. -- Но это пока единственная внятная версия, хотя и не вполне логичная. Если бы я вдруг осознал, что болен, глупо тратить время и силы на постель и какую-то девицу. Очевидно, что воспитать достойного наследника я бы уже не успел, и не стал бы даже пытаться -- не мог же я этого не понимать! Зачем обрекать ребёнка на участь разменной монеты в чужих политических играх? Гораздо разумнее вообще не оставить потомства и выбрать из имеющихся наследников -- они по крайней мере достаточно взрослые для ответственности и явно не дураки. Одно из двух: либо речь идёт о какой-то другой полусфере, либо я просто чего-то не понимаю.
-- Но ты всё-таки исключи эту возможность, договорились? -- попросил Крида.
-- Какую... а, то есть, выяснить, здоров я или нет? -- переспросил он. -- Попробую. Самому хочется знать наверняка. Но всё равно как-то сомнительно, я отлично себя чувствую, а просто так бегать по врачам бы не стал. Тем более -- вот так, в тайне.
-- Может, наблюдались какие-то настораживающие симптомы до этого? Обмороки? -- предположила я.