— Я не нуждаюсь в вашем снисхождении. У меня, к счастью, есть жених. А ваша мышка с ошейником на поводке уже заждалась вас, — язвительно процедила я.
Попыталась оттолкнуть в твердую грудь наглого развратного американца. Он не сдвинулся и на дюйм, только злостно глянул на мои ладошки, выделяющиеся светлыми кляксами на его черной рубашке.
— Римма не Мышка. Она моя рабыня! — с ухмылкой пояснил Ричард.
Да плевать мне на градацию его любовниц!
Шатающимся шагом я отступила вбок, нуждаясь в свежем воздухе. Этот мужчина слишком порочно влиял на меня и вызывал шквал непозволительных эмоций!
— Прощайте, Ричард! — вскинув подбородок, произнесла я.
— До встречи, Мышка! — с насмешкой в голосе парировал Беннет.
Пока я шла прочь с балкона, стараясь не сорваться на позорный бег, американец буравил мою спину алчным взглядом. Его отражение в стеклянной двери засело в моем воображении — расслабленного, уверенного в своих чарах распутника, облокотившегося на перила и продолжавшего курить, при этом не сводившего глаз с моей задницы и уже мечтавшего, как он ее отшлепает!
Чертов Беннет! Он точно псих! Первый мужчина в моей жизни, испугавший своим натиском и прямотой, желающий подчинить, а не преклониться!
Глава 9
Чувствуя, как мелодия будильника вырывает меня из сна в реальность, я с трудом распахнула глаза. Вчерашний вечер казался нереальным сюрром. Фантастикой с нестандартными событиями, участницей которых мне пришлось стать.
На постели рядом две Юрыны подушки были накрыты ровно сложенным одеялом. Озерский не вернулся домой ночевать!
Вот так номер! Я даже присела, оглядываясь по сторонам в комнате. Присутствия жениха не обнаружила и осторожно спустила босые ноги на ковер, стараясь лишний раз не трясти больной головой.
После того, как мы начали жить с Юрой вместе, это был первый случай, что мы ночевали раздельно.
И все из-за этого Ричарда Беннета! Я была уверена, что без участия этого мужчины не обошлось.
Пока я исправляла свой заспанный и больной вид на приличный — принимала душ, наносила дневной макияж и укладывала волосы, мысли то и дело возвращались в прошлое.
Вчерашний день. Ошеломляющее чувство удивления, когда я увидела в ногах Беннета сексуальную рабыню, а затем и сам американец со своими прямыми намеками на меня.
"Мышка"…
Ну уж нет. Я хищница, а не жалкая подстилка для доминанта.
Пусть довольствуется доступными девушками легкого поведения. С его внушительным банковским счетом, их выстроится целая вереница. А если они возьмутся за руки, то смогут обнять весь земной шар.
Скорее всего, Ричард уже и забыл о моем существовании. Следовательно, мне нечего переживать.
Я заварила себе крепкий американо, добавила в него немного обезжиренных сливок. Только хотела сделать глоток, как услышала, что вернулся Озерский. Он несколько минут ворочал ключом в замочной скважине, наконец, справился с дверью и вошел в коридор.
Я выглянула с кухни. Вид у моего жениха был плачевный, как у побитой пьяной собаки.
С появлением Беннета в нашей жизни все катилось под откос. Первые разногласия и недомолвки, первая ночь, проведенная врозь, первое утро, когда Юра надрался в стельку и приполз домой.
А он именно полз, опираясь на стенку и глядя расфокусированным взглядом себе под ноги.
Стоило бы его пожалеть, помочь раздеться и уложить его в постель.
Но я, как самовлюбленная эгоистка, с детства ненавидящая пьяных мужчин (спасибо папочке), продолжила безучастно наблюдать за потугами Юры.
Я допила кофе, поставила чашку в мойку.
Озерский скинул обувь и вошел на кухню. Грузно плюхнулся в угол мягкого дивана, вытянув длинные ноги.
— Ди, поцелуй меня, — промычал Озерский нечленораздельной речью.
Я брезгливо скривилась, глядя на его осоловевшее лицо.
Играть в хорошую покладистую невесту сейчас не было желания. Я расчетливая стерва, у которой все по плану. А поведение Юры не поддавалось логическому объяснению, вызывало во мне лишь раздражение.
— Вечером, Юра. Когда ты проспишься и примешь душ, — холодно парировала я, застегивая блузку на последние пуговицы под самое горло.
— Вот что ты за человек, Диана Егоровна?! Даже не спросишь где я шлялся всю ночь? — пьяно потянул Юра.
На самом деле, мне было плевать, где он пропадал. Даже удивительно.
Но чтоб он не огорчался от моего равнодушия, спросила с выдохом: