орая, по его мнению, столь велика, что не имеет срока давности. Маккой нахмурился. - Что ты хочешь этим сказать? - Я хочу сказать, - вздохнула Энжи, - что если капитан Кирк намерен на протяжении всей жизни требовать от своего обидчика искупления грехов, он имеет на это полное право. Мне не ясно лишь, отчего Звездный флот и его пенитенциарная служба полагают это достаточным поводом довести до деменции один из лучших умов со времен Хомски и Хокинга. - Довести до деменции?.. - Маккой, кажется, окончательно потерял нить разговора. - Объяснись, девочка! Энжи, к тому времени вставшая и взволнованно ходившая по комнате, обернулась к нему. - Что тут объяснять? - она смотрела на Маккоя так, как будто у того на голове, как во время брачного периода у алтарианских девственников, выросли рога. - Или вы не знаете, что происходит с теми, кого годами держат в изоляторе? - Им разрешаются ментальные прогулки, - автоматически произнес Маккой и тут же выругался: - Черт! - Вот именно, - Энжи кивнула. - Само по себе заключение в изоляторе не представляет значительной проблемы, - в особенности, если речь идет о психически устойчивом и здоровом человеке. Но вам известно, каков средний срок содержания преступников в этих условиях, назначаемый обычно судебными органами Федерации планет? Внезапная бледность доктора заставила ее снова удовлетворенно кивнуть. - Три года, - почти прошептал он. - По прошествии этого времени заключенных либо переводят в обычную тюрьму, либо разрешают выходить на воздух. - Потому что? - Потому что иначе у них разрушается мозг, - доктор застонал и закрыл лицо руками. Энжи молчала. - Ты же не можешь... Он же не может... - она не слишком хорошо знала бывшего главу медицинской службы «Энтерпрайз», но могла бы поклясться, что ему не свойственны подобные волнение и очевидная неуверенность в себе. - Это просто какая-то ошибка, - кажется, доктору, наконец, удалось взять себя в руки, - когда выносился приговор, никто не думал о том, что происходит с узниками по прошествии первых трех лет, у нас просто не было прецедента! Никто не собирался его пытать, - тихо сказал он, видя, каким недоверчивым взглядом смотрит на него Энжи. - Мы просто о нем забыли. - Во времена Наполеона это и было самой главной пыткой, - поднявшись и отойдя к окну, отозвалась она. - Вы просто похоронили его там. Внутри его собственного разума. Что прикажете теперь делать? - Энжи резко обернулась и жестко посмотрела на него. - Я не знаю, - Маккой растерянно покачал головой, но, внезапно подумав о чем-то, спросил: - А тебе какая разница? У тебя же вроде научное исследование. Или этот упырь успел тебя обидеть? Энжи несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, прежде чем снова смогла нормально говорить. - Этот упырь, как вы его называете, - тихо сказала она, - сделал все для того, чтобы не допустить меня к этому исследованию, единственный из всех, потому что знал, чем это может закончиться. Именно он рассказал мне о том, чего не было в договоре, который заставили меня подписать в тюрьме, и о том, что забыли упомянуть сотрудники пенитенциарной службы, когда подписывали разрешение на ежедневные посещения заключенного с продолжительным ментальным взаимодействием. Не думаю, что об этом тоже кто-нибудь помнит или кого-либо это вообще заботило, - не удержавшись от ядовитого замечания, добавила она, - но мне снятся сны. - Сны про Хана? - нахмурился Маккой. Энжи молча кивнула. Не то чтобы ей хотелось говорить об этом с ним, но, как бы она к нему ни относилась, Маккой был врачом высокого уровня и славился тем, что не раз вытаскивал свою команду из самых жутких ситуаций. Не говоря уже о том, что он воскресил Кирка. Энжи горько усмехнулась. - Да. И - предупреждая ваш вопрос - я не могу это контролировать. Неважно, что мне снится, - с усилием, стараясь сделать так, чтобы ее голос не дрожал, продолжила она, - я просто хочу от этого избавиться. Вы можете мне в этом помочь? - Нет, - Маккой озабоченно покачал головой, и Энжи усилием воли подавила охватившее ее ощущение беспомощности. Она просто хотела попробовать. Не получилось. Значит, она найдет другой выход. Нет причин паниковать. И все же она паниковала. Да что там, она была просто на пределе. Коротко взглянув на Маккоя и решив, что если она хочет сохранить подобие спокойствия, ей лучше откланяться прямо сейчас, девушка сдержанно кивнула и тихо произнесла: - Не продолжайте. Я кое-что читала о ментальных взаимодействиях и знаю, что попытки при помощи химических веществ избежать последствий чаще всего заканчиваются провалом. Я просто рассчитывала на ваш... - она снова усмехнулась - наверное, на ваш легендарный опыт. Но вы не волшебник, и, наверное, это к лучшему. Перестав мерить шагами комнату, она присела за стол и, помолчав еще какое-то время, медленно и очень четко сказала: - Доктор Маккой. Проблема, которой я с вами поделилась, как вы, должно быть, смогли понять, касается не только и не столько меня, и не только и не столько Хана Нуньена Сингха, и от ее решения зависит не только моя жизнь или жизнь этого заключенного, но и репутация, а, возможно, и будущее Звездного флота, - она сделала паузу, вспомнив записи и чертежи в кабинете стола в виртуальном доме Хана. - Если ваше руководство не умеет быть милосердным, то ему следовало бы быть хотя бы практичным, - она легко ударила пальцами по столу и поднялась. - Я рассчитываю узнать от вас новости в течение пяти дней, - Энжи надеялась, что ее голос звучит достаточно уверенно. - Вы знаете о чем. После всего, что я вам рассказала, это очевидно. В любом случае, вне зависимости от принятого вами решения, в скором времени я намерена подать заявление в комиссию по делам заключенных о том, что Хана Нуньена Сингха намеренно содержат в нечеловеческих условиях и подвергают пыткам. Не мне вам объяснять дальнейшие последствия. Думаю, они вам известны. Энжи замолчала. У нее не было доказательств того, что именно благодаря вмешательству Джеймса Тиберия Кирка или, наоборот, его намеренному невмешательству, Хан оказался в положении забытого пленника, оставленного сходить с ума в одиночной камере. Более того, она прекрасно понимала, что комиссия, вероятнее всего, квалифицирует нынешнее положение Хана как результат его собственных свободных действий, основанных на личном выборе. В конце концов, ни Кирк, никто другой не заставлял его проводить большую часть времени внутри своего разума. Окажутся ли они готовы увидеть то, что почти сразу, едва попав в построенное Ханом виртуальное пространство, увидела она - что человек, способный на такое, никогда в жизни по своей воле не вернется в одиночную камеру? Тоска и гнев охватили ее, и ей захотелось оказаться как можно дальше отсюда - и от доктора Маккоя, и от федеральной тюрьмы, и от Звездного флота. Энжи еще немного постояла, рассматривая доктора, словно диковинный препарат на предметном стекле, и, не прощаясь, двинулась к выходу. - Да, и насчет того, что мне снится, - сказала она уже от двери, - предполагаю, что капитан Кирк захочет выяснить это, чтобы апеллировать к моей заинтересованности или недееспособности. - Энжи замолчала. Она буквально слышала, как тишина клубится идеями и предположениями. - Он действительно настолько хорош. Но я искренне не советую вам узнавать подробности. С этими словами она нажала на кнопку, открывающую дверь, и вышла. Разворачиваясь, чтобы отправиться по коридору к лифту, она заметила, что Маккой сидит все в той же позе, растерянно смотря ей вслед.