Глава 5
Хан сидел у окна в гостиной с толстой книгой в руках. При ее появлении он не обернулся. Энжи сделала несколько шагов вперед, нарочито громких, хотя это было необязательно для того, чтобы дать ему знать о своем присутствии. Повинуясь безотчетному порыву, она пришла к нему на следующий день после визита к доктору Маккою. Зачем? Она сама не знала. Медленно, будто заставляя себя двигаться, она прошла через всю комнату и остановилась. За окном простиралось бескрайнее летнее поле, залитое солнцем. - Тебе понравилось? Он не сделал ни одного движения, продолжая сидеть так, словно ее здесь не было, но бархатные нотки в его голосе выдавали скрытый интерес. - Полагаю, ты уверен, что да, - Энжи сделала еще шаг и опустилась на стул рядом с креслом. - Посмотри на меня. Хан медленно закрыл книгу и, отложив ее в сторону, развернулся к ней всем корпусом, видимо, таким образом желая выразить, что он весь внимание. Забавно, учитывая, что мы находимся в его реальности, подумала она. - Как прекратить это? - Энжи решила, что промелькнувшее в глазах Хана выражение сожаления было просто причудой ее собственного восприятия, - как, в целом, и содержание недавних сновидений. - С помощью обычных нейролептиков, - пожал плечами Хан. Энжи покачала головой. - Я была у врача. Нейролептики мне не помогут. - Современные - нет, - понимающе кивнул головой Хан, - но если тебе так сильно докучают эти сны, - он встал и направился к столу, - то при желании не так уж сложно найти выход из положения. Энжи смотрела, как он вытаскивает из пачки чистых бумаг небольшой лист и, взяв простую шариковую ручку, какими пользовались в конце ХХ века, принимается писать на нем что-то, склонившись над столом. - Вот, - обернувшись к ней, сказал Хан и, вернувшись на место, протянул ей густо исписанный листок. - Это формула психоактивного вещества, которое было случайно открыто на рубеже XXI века и впоследствии запрещено как наркотическое, - пояснил он. - При неправильной дозировке оно действительно может обладать подобным эффектом, - в ответ на ее непонимающий взгляд заметил Хан, - но если знать, как его использовать, можно избавиться от практически любых нежелательных симптомов неврологических расстройств. Включая эротические сновидения. Энжи невольно стиснула зубы. - Думаю, бессмысленно спрашивать тебя, откуда ты знаешь. Хан мягко улыбнулся. - Думаю, да. Энжи протянула руку и, взяв у него листок, посмотрела на него. - Есть кто-то, кто может это приготовить?.. - Любая химическая лаборатория, - кивнул Хан. - Тебе даже не понадобится разрешение. Работа с неизвестными или забытыми нейролептиками не запрещена, так что тебе несложно будет найти ученого, который синтезирует для тебя нужный препарат в течение двадцати четырех часов. Рецепт ты не забудешь, с того момента, как ты взяла в руки текст, он стал частью твоего сознания. Энжи задумчиво кивнула. - Скажи, - спустя минуту спросила она, - эти сны... Они у всех разные, или всем снится одно и то же? Не говоря ни слова, Хан прошел обратно к оставленному креслу и вновь устроился в нем, на сей раз сев боком к окну. Энжи развернулась и увидела, что солнце сейчас висит значительно ниже над горизонтом, освещая одну половину его лица и делая его взгляд каким-то по-новому странным и непроницаемым. - Сон, который снится прервавшему связь, - это результат спонтанной реакции нейронной сети. У каждого она уникальна, - сказал он. - Как правило, содержание сновидений состоит из явных или скрытых элементов взаимодействия, обусловленных фантазиями и желаниями обоих партнеров. Энжи автоматически кивнула и тут же подняла на него изумленные глаза. - Постой, - растерянно сказала она, - ты хочешь сказать, что... - Я не мог знать, что именно ты увидишь, потому что сны снятся только одному из партнеров и второй в этом не участвует, - он говорил все так же спокойно, как будто объяснял ей свойства только что предложенного вещества, - но общее содержание снов всегда известно обоим, потому что является результатом их взаимоотношений. Она в замешательстве смотрела на него. - Поэтому с ними так трудно справиться? - все, что ей удалось выдавить из себя. - Тебе могло сниться, что я убиваю тебя, - сказал Хан. Да, пожалуй, это было бы проще. Очень медленно, не глядя на него и не произнося ни слова, Энжи разорвала бумагу, которую держала в руках, и бросила обрывки на пол. Хан скептически посмотрел на них и, кажется, собрался что-то сказать, но передумал. - Есть другой способ? - Что? - Есть другой способ избавиться от этих снов? - теперь Энжи смотрела прямо на него, и почему-то это неожиданно придало ей храбрости. - Есть или нет? - Энжи... - Хан, я задала тебе вопрос. Он поморщился, как от удара - легкого и неспособного причинить вред, но определенно болезненного для самолюбия. - Есть режим мягкого выхода, - помолчав, сказал он. - В течение месяца постепенно уменьшать продолжительность сеанса на один час относительно обычного времени. В первый же вечер сны исчезнут, и потом никогда уже не вернутся. А когда все завершится, ты будешь свободна. Энжи кивнула. Она предполагала нечто подобное. - А если я прямо сейчас уйду и больше не вернусь?.. Хан откинулся на спинку кресла. - Ты будешь видеть эти сны в течение месяца каждую ночь. Сюжеты и обстоятельства не повторяются, реальность ощущений увеличивается по экспоненте. Она наклонилась и, опершись локтями о бедра, приблизилась к нему. - Почему... - ей трудно было подобрать слова - почему ты... - Энжи, я осужденный Федерацией преступник, которому разрешены свидания только у него в голове и которого через четыре месяца ждет распад личности. Ты прекрасно поработала. Через два с половиной месяца твой проект подойдет к концу. Я договорился с Лестером о расписании сеансов - ты уйдешь раньше, чем наступят сумерки. Энжи слушала его, глядя в окно. На небе зажигались первые звезды. - Что за несправедливость, - чуть слышно шепчет она. - Прости, большей справедливости для тебя я не могу придумать, - сухо отвечает Хан. Энжи молчит так долго, что это удивляет даже его, но когда он уже готов сам нарушить тишину, неожиданно произносит, громче и более настойчиво: - Что за несправедливость - замкнуть эти сны на одного, не дав другому даже узнать, что именно в них было, - она уверенно встает и подходит к нему. - Оставляя его думать и мучительно догадываться. - Я не догадывался. Я знал точно, - тихим голосом произносит Хан, когда она зарывается пальцами в его волосы. Энжи кивает, чувствуя, как жжет в глазах, и вспоминает, что недавно чувствовала то же самое, - вспоминает сразу, в одной яркой вспышке, как вспоминает и ту ничтожную причину для слез. Склонившись