— Зато насколько вам близка токсикология. Вы же поэтому начали вести курс целительства именно с ядов?
Признаваться в истине, что его призывы к тишине остались неуслышанными, вот он и остался стоять без дела, ожидая, когда студенты утихомирятся сами, Полю отчего-то сделалось крайне стыдно. Он впоследствии сам не мог назвать другую причину, почему поступил именно так, но он вдруг кивнул и тихо ответил:
— Ну да, именно поэтому.
Глава 6. Никуда не суйтесь, никакой самодеятельности, никаких благих побуждений и вот уж точно никаких великолепных идей!
В намерения Найтэ давно уже не входила такая банальная цель, как выслужиться перед начальством. Он не первый век следовал правилу как можно меньше показываться руководству на глаза, дабы это самое руководство какое-либо общественно полезное дело ему не поручило. О чём говорить, даже большинство его должностных обязанностей были переложены на подчинённых ему преподавателей. Нынешний ректор, как и предыдущие два, закрывал на это безобразие глаза, справедливо считая, что не стоит упрекать сотрудника, способного дать дельный совет в любой сложной ситуации. Опыта у декана факультета Чёрной Магии хватило бы на дюжину Олафов фон Дали, и понимающий это Найтэ наглел с каждым годом. Вот только сегодня он вдруг нарвался на выволочку.
— Да как это понимать?! — стоило Найтэ переступить порог, гневно прикрикнул на него разгневанный ректор. Щёки пухленького Олафа фон Дали покраснели от злости, его брови хмурились и отнюдь не напоказ. — Почему в случае необходимости вас дозваться никак?
Другой сотрудник мог бы растеряться, но Найтэ сходу сориентировался, как ему себя вести. Он состроил каменное, немного обиженное лицо, и объяснил:
— Потому что ключ от моей кафедры только один. Но заметьте, не я запасные два потерял. Всё это чья-то халатность и хорошо бы уже выявить виноватого в таком произволе.
— Вильям, немедленно сделайте пометку заменить замок на кафедре некромантии.
— Погодите, зачем его менять? — нахмурился Найтэ. — Там сейчас отличный гномий механизм. Он не поддаётся взлому, с таким замком я уверен в надёжности хранения всех реагентов и…
— Да и мы уверены. Ещё как, пф-ф! — фыркнул обозлённый ректор. — Двое мастеров этот проклятый замок несколько часов кряду взломать пытались, чтобы вас наконец-то дозваться.
— Хм. Можно усовершенствовать систему оповещения, это дешевле выйдет. Ведь, насколько я знаю, гномьи замки только вместе с дверями меняют. Иногда вообще вместе со стенами, — вклинился Вильям Брук, и, кажется, свои замечанием у него получилось унять готовую вспыхнуть ссору. Не любящий транжирства Олаф фон Дали что-то гневно буркнул под нос, топнул ногой, а затем мрачно уставился на крепко задумавшегося Найтэ.
— Вот пока мы о такой ерунде беседуем, время, мой дорогой профессор, уходит. Безвозвратно уходит драгоценное время, чтобы решить в каком ключе себя вести.
— А что такое произошло?
— Найдено тело Родрика ван Гаррота, — пояснил вместо ректора Люций Орион тихим голосом, и Найтэ вмиг забыл про своё недовольство выволочкой. До этого ему виделось, что происходит форменное безобразие. У него был выходной, у всей остальной академии тоже. Воскресенье плюс летние каникулы начались всё-таки. Поэтому ну с чего бы это ему на трель колокольчика реагировать? Найтэ вытащил металлический язычок и продолжил отдых в прохладе своего подземелья. Имел на это право. Могли бы вообще спасибо сказать, что ему сделалось любопытно и он надумал до главного корпуса под таким мерзким ярким солнышком прогуляться. Несмотря на вечернее время, оно светило и пекло словно в полдень. Найтэ даже пришлось посидеть с полчаса на парковой лавочке в тени, покуда не набежало спасительное облачко.
Однако, происшествие действительно было серьёзным.
«Уже третий», — угрюмо пронеслось в голове вмиг помрачневшего Найтэ, ибо Родрик ван Гаррот, маркиз Октенский, принадлежал к числу его первокурсников. И да, «принадлежал» не только потому, что, как выяснилось, умер. Этот очень даже способный молодой человек был отчислен на днях по причине… да пожалуй что своего завышенного самомнения!
Проблема началась с того, что лер ван Гаррот в самом начале учёбы выкинул те ещё кренделя. Он не пойми с чего посчитал, что ему нет нужны добросовестно относиться к занятиям, покуда дело касается только теории. И стоило бы его уже тогда за прогулы лекций проучить недопуском к какому-нибудь экзамену. Но преподаватели поступили лояльно. Материал студент знал на ура, а потому закрыл зимнюю сессию с хорошими оценками. В результате лер ван Гаррот уверился в собственной безнаказанности, и к весне ситуация усугубилась. Его прогулы сделались регулярными, к преподавателям он начал относиться хамски, а разговор с деканом и ректором на эту тему никакой пользы не принёс. Скорее, наоборот. Сей студент нисколько не переменил своего мнения и даже демонстративно опоздал на каждый из экзаменов нынешней сессии.