Разговоры стихли столь же быстро, как и начались, и все, сбившись в одну большую толпу, двинулись в сторону магазина. Предстояла долгая дорога, не говоря о самом времяпровождении в лесу, потому закупка продуктов была всегда самым важным этапом в поездке. Выбирая товар на полках, они все постепенно привыкали к компании друг друга. Привыкание — самая трудная часть, к которой, кстати, тоже ещё нужно привыкнуть. Это всегда сложно.
Алек всегда воспринимал это очень хорошо: магазин — это остановка, промежуточная станция, где можно встретить множество людей, а затем — отдых, целые выходные в окружении только близких. Никаких парочек, одиночек, ворчливых пенсионеров и крикливых детей. Никаких любопытных и наглых взглядов, никто не изучает твои волосы, лицо, одежду; два потрясающих дня в месте, где нет никого, кто мог бы влезть в личные границы или попытаться обмануть. Никого, ничего, что могло бы тревожить, только единение с природой.
— Ты чего застыл? Выбрал уже что-то себе? — отец, наклонив голову набок, внимательно посмотрел в глаза Алека, который стоял напротив полки с любимыми вкусностями — пряниками.
— Я уже иду, подожди.
Но отец не остановился, медленно продолжив свой путь. Он прекрасно знал, что выбрать что-то конкретное — трудно, и в этом выборе его сын один. И если Алек говорит ждать, то это просто означает «не уезжать отсюда без меня».
*
Неотъемлемая и самая поразительная составляющая любого путешествия — это дорога.
Из-за плотно растущих деревьев — сосны по обеим сторонам от двухполосного шоссе упрямо устремляли в небо свои вершины — на дорогу почти не попадали солнечные лучи, отчего воздух был значительно холоднее, чем в городе. Такое разное лето, такое чудесное время…
Своеобразный кортеж в виде двух машин стремительно нёсся вдаль от крупного города, рассекая лесной воздух. В те самые места, которые являлись золотой серединой между цивилизацией и царствованием дикой природы.
Сколько бы ни приходилось ехать, покинув город, рано или поздно на горизонте возникает другой. Грибковая плесень, стремительно разрастающаяся по всей планете, способная уничтожить, обратить в пепел всё живое, ошибочно названная прогрессом. Жуткая зараза, связанная тонкими линиями дорог, связывающая этими узлами окружающую среду, беспощадно душащая. И никуда не деться, эта волна мнимого развития всё равно накроет и уничтожит. Изощрённо и со вкусом: морально, физически, духовно, а предварительно ещё и отберёт право выбора. И нет разницы, как относиться к этому, итог один.
Вся прелесть путешествий в те места, где люди ещё хоть немного уважают владения Флоры и Фауны, заключалась в предоставлении проходимости для автомобилей: от трассы всегда уходили заметные и не очень лесные дороги; можно быть уверенным, что там уже точно кто-то побывал. И чем меньше видны силуэты троп, тем больше шансов оказаться в более прекрасном, не обезображенном человечеством, месте.
Путь занял больше двух часов, и это означало, что отдых обещал быть знатным, и природная сущность непременно прибавит сил, а не, как обычно это случается после гуляний, убавит их на минимум.
— Я помню эту дорогу, — неожиданно заявил отец, сразу же замолкнув на добрый десяток секунд. — Зимой, когда навалило сугробов, проехать было трудно, но возможно. Так красиво нависали сосны, и солнце светило, — пояснил он.
— Зимой всё играет по-новому, — вежливо отозвался Алек и вновь задумался. Как обычно.
Пейзажи начали стремительно меняться: стоило миновать лес, как показался совсем небольшой посёлок, предзнаменующий близость финала их пути. Алек снова глянул в окно и бессознательно зацепился взглядом за окружающий вид. Бескрайнее поле с высокой травой, с россыпью самых разных растений, такое огромное, что одинокие деревья едва ли могли разбавить его величественную пустоту. Захотелось остановиться, выскочить из машины и бежать. Перепрыгивая через все преграды, бежать, пока ноги не начнут подкашиваться, и смотреть на солнце в небе через слабую дымку тумана.
От чего бежать?..
Впереди поджидает опасность?
— Ты знал, что когда автомобиль тонет, человек, если будет ждать, пока салон наполнится водой, с большей вероятностью просто захлебнётся? — изрёк Ярослав, не отвлекаясь от дороги. — Есть примерно десять минут, если стеклоподъёмники с электрическим приводом, чтобы открыть окно и постараться выбраться из машины. Если не успеть, то придётся их разбивать, а это уже сложнее под водой, — увлекающим тоном проговорил он.
— Пап, может, мы не будем это проверять на деле? — опасливо спросил Алек, заметив, что они проезжают мостик над ручьём.
— Просто запомни эту информацию.
Алек, с ощутимым напряжением приподнявшись на сиденье, демонстративно поправил ремень безопасности; так он пытался уберечь отца от лишних переживаний, показать, что его слова он не пропустил мимо ушей.
Асфальтированная дорога сменилась наезженной полосой на земле. Хвойные лапы, мелькающие по сторонам, норовили задеть окна; машину качало от неровностей в виде ям и кочек, шишки и ветки безостановочно трещали под колёсами, а впереди уже виднелся конец… чего-то? Правда, чтобы до него добраться, предстояло ещё преодолеть немалое количество поворотов меж лесных зарослей. Алек, подавшись к окну, поднял взгляд в небо. Солнце бережно окутывало заметно потеплевшим светом верхушки деревьев; близился закат, яркий и непременно оранжевый.
Стоило совсем немного опустить стекло, как в салон ворвался холодный воздух, пропитанный запахом леса. Неимоверная свежесть охватила лёгкие с первого глубокого вздоха. Не сложно было определить, что река находится совсем близко. Чувствовался дух практически полного одиночества: мимо проезжающие машины не будут надоедать мельтешением, а люди, расположившиеся на берегу, навряд ли будут интересоваться очередной приехавшей группой отдыхающих.
— Приехали! — громко раздался радостный голос отца.
Алек, тряхнув головой, сразу же полностью открыл окно, поражаясь красоте этих мест; чуть проехав вперёд, они выехали на ровную песчаную дорогу, проходившую вдоль берега. На пляже виднелись отдыхающие, гуляющие около реки или же возившиеся с вещами около своих палаток, кто-то уже принялся разжигать костёр. А дальше было совсем пустое место, ничуть не отличающееся от других полян, но всё же немного особенное. Короткая зелёная трава казалась такой мягкой, что захотелось поскорее снять с себя кроссовки и пройтись по ней босыми ногами, а затем, присев, опустить ладони и пропустить между пальцев каждую травинку.
Прелести этой локации не заканчивались исключительно на одной траве. Та зона, где они должны были остановиться, была воистину райской, отличие было лишь в том, что они по-прежнему на Земле. Слева деревья, опустив свои ветви, создавали подобие арки, добавляя ощущение некоего волшебства. Как раз неподалёку от неё виднелся чёрный круг, обставленный большими закоптившимися камнями — кострище будет именно тут, а значит, и стол будет совсем рядом. Небольшой территории хватало как раз для того, чтобы соорудить крошечный палаточный городок из трёх тентов.
Великолепный пейзаж завершали кусты, выросшие аккурат как ограждение поляны, а прямо между ними было самое главное — земля с травой резко обрывалась, и немногим ниже начинался белый песок, за которым мощное течение несло воду широкой реки. Там, на другом берегу, был совсем редкий лесок, ничуть не портящий вид бескрайнего луга. На воде играли блики заходящего на той стороне солнца, всё казалось таким невероятным, будто это нарисованная картина. Чудеса…
Страх отступил назад, как испуганный зверь от ослепляющего пламени.
— Как же тут красиво! — выпалил Алек, мигом выскочив из машины, едва они успели затормозить.
Он даже не обратил внимание на то, что отец уже оказался у другого автомобиля. Двери «сааба» распахнулись, и наружу выбрались все остальные. Сразу послышались радостные возгласы Богдана, которому явно надоела долгая дорога. Да и все прочие не преминули упоминанием того, каким благополучным вышел путь, хоть и утомительным.