— Что вы! Все уже хорошо. И вам в любом случае не в чем себя упрекнуть. Я все-таки добралась до вас и могу скоро приступить к работе.
— Ни-ни-ни! Ни Боже мой! Отдыхать! Только отдыхать! Никакой работы! Мисс Шелтон, я хотел вас попросить только об одном…
— Конечно, мистер Босуорт.
Толстяк прижал к груди загорелые руки.
— Я боюсь мистера Малколма!
— Почему?
— Потому что он направил вас ко мне, а вы попали в такое ужасающее приключение. Можно, я не буду ему ни о чем рассказывать?
Конни рассмеялась.
— Сказать по правде, я его тоже побаиваюсь. Он наверняка ждет от меня результативной работы, а я… Давайте сохраним мое приключение в секрете.
— Мисс Шелтон! Вы ангел. Отдыхайте. И если что — сразу ко мне! Рыжего выгнать?
— Нет! То есть я хотела бы еще переговорить с мистером Джорданом кое о чем.
— Понимаю! Исчезаю! Удаляюсь!
Дик запер дверь и повернулся к Конни с улыбкой.
— Классный дядька. Переживал за тебя, как за родную. Ты была совсем дохлая.
— Дик… Ты со мной сидел двое суток?
— Да уж как-то привык, знаешь ли. Сидел.
— Ты за мной ухаживал.
— Честно говоря, особого ухода не требовалось. Так, помыться; в туалет, опять же…
— Дик. Ты все это делал… почему?
Зеленые глазищи полыхнули, как угли в очаге.
— Жажда наживы. Ты мне должна четыреста баксов плюс за работу сиделкой… Тут я много не возьму, не бойся. Включить сюда сафари на острове Эксума, огненные аттракционы, ныряние за мидиями, полупансион…
— Дик!
— Да?
— Почему. Ты. Это. Делал.
Дик Джордан подошел к постели, опустился на колени, взял руку Конни, поднес к губам и легонько поцеловал ладонь.
— Потому что, боюсь, я люблю тебя, девочка.
— Боишься?
— Боюсь. Я никогда не хотел никому принадлежать. Никогда не хотел кем-то обладать. Не строил дом, не искал себе пару. Я бродяга, Конни. С детства. Пожизненно. Так я думал. Теперь все изменилось.
— Что же?
— Я хочу быть с тобой. Просто рядом. Всегда. Хочу спать с тобой. Хочу с тобой просыпаться, что еще важнее. Хочу целовать тебя на рассвете. Спорить с тобой. Смеяться с тобой. Возвращаться к тебе. Думаю, что это любовь. Конни?
— Да…
— А ты? Что чувствуешь ты? Как мы будем… потом?
Конни изумленно посмотрела в зеленые глаза. Почему он спрашивает, этот невозможный рыжий парень? Разве она не говорила ему?
— Я люблю тебя. Я не могу без тебя. Я бы умерла без тебя на острове, но я умру без тебя и здесь. И везде, где не будет тебя. Это же очень просто.
— Да. Это просто.
Он просто лег поверх покрывала и привлек ее к себе. Конни закрыла глаза и блаженно вздохнула, погружаясь в прохладные океанские глубины «здорового расслабляющего сна». Все было в порядке. В полном.
Джейн Смит ворвалась в кабинет к профессору Малколму, напоминая возбужденную нимфу. Профессор откинулся на спинку кресла и невольно залюбовался своей секретаршей. Везет же некоторым электрикам!
— Что случилось, Джейн? Вы несколько…
— Я очень сильно, а не несколько! Профессор, вы гений!
— Спасибо, но…
— Нет! Вы просто гений, без всяких «но»! Я водички выпью?
— Конечно, вот минеральная, из холодильника. Так что случилось?
— Ваш эксперимент удался. Полностью.
— Джейн, я все еще как-то не очень…
— Шон вернулся с Багам!
— Да? И что же…
— Он вернулся не один. Он вернулся с ней.
— Откуда вы знаете?
— Он позвонил на автоответчик и сообщил, что вернулся, вернулся не один, и у него для меня сюрприз. У нас получилось!
Профессор Малколм торопливо закивал. Честно говоря, в последнее время он не слишком часто вспоминал свою лучшую студентку, искренне надеясь, что на Багамах ей в любом случае хорошо, но раз Джейн принимает это так близко к сердцу…
— Если хотите, Джейн, можете поехать, я вполне обойдусь без вас.
— Хочу ли я! Да я уже мысленно там.
— Джейн, только умоляю, ни слова девочке.
— Док, вы меня обижаете. Ждите вестей!
И Джейн Смит помчалась домой, собирать сумку.
На следующее утро она стояла у двери своего родного дома и страшно волновалась. Сейчас ей откроет дверь… кто? Преображенная любовью к Шону Конни Шелтон? Сам Шон?
Дверь открыла маленькая смуглая девушка. Буря спутанных темных локонов и застегнутая на пару пуговиц рубашка Шона недвусмысленно говорили о характере взаимоотношений хозяина дома и этой девушки, но Джейн застыла на пороге мраморной статуей.
Нет, она слышала, что любовь преображает людей, но не до такой же степени!
— Вы кто?
— Я? Я Карла. А вы, наверное, Джейн? Сестра Шона? Входите, прошу вас. Шон убежал на озеро, скоро вернется. Хотите кофе?