Алексей помолчал, соображая, мог ли брак бразильца и филиппинки дать такой оттенок кожи.
- Возьми, комрад, - не унимался старик. - Выручи меня, порадуй себя.
- Иди, иди! Не нужно! Idi, brodyaga! - Алексей посмотрел на лоточника в поиске поддержки, но тот вел себя как свидетель семейной ссоры - перекладывал ножи и лопатки, ровнял товар, поправлял фартук.
- Не нужна мне гитара! У меня есть уже. Не нужно! Понимаешь? Vot je, chukcha! - беззлобно выпалил Алексей и запнулся. Действительно, пожилой бродяга очень напоминал жителя крайнего севера Евразии. Кого только не встретишь в Сиэтле.
- Купи, а?
- Ладно. Сколько стоит?
- Пятьдесят долларов.
- Пятнадцать?
- Пятьдесят.
Алексей ухмыльнулся.
- Новая в магазине дешевле. Она что у тебя из золота?
- Нет. Она из клена. Это работа мастера. Авторский инструмент.
- И где ты ее взял? Украл где-то?
- Нет, - старик обиженно дернул нижней губой. - Я беден, но я не ворую.
- Прости, - сказал Алексей.
Ему стало стыдно. Нельзя называть вором человека только из-за того, что он беден. Он сам вырос в небогатой семье, но никогда не опускался до воровства.
- Не обижайся. Я имел в виду не это. Английский не мой родной.
- Я слышу, как ты говоришь, - улыбнулся старик. - Ты из Советского Союза?
- Именно! Горбачева знаешь?
- Горба...
- Ага! Так вот, нет больше Советского Союза. Уже два года как нет.
- Так ты не из СССР?
- Я из Одессы. А ты откуда?
- Я местный.
- Местный? За Клинтона голосовал?
- Я не знаю, кто такой Клинтон, но ставлю сто к одному, что до полуночи эта гитара станет твоей.
Алексей развеселился. Ему стало любопытно.
- Ладно, мужик. Ставь хоть тысячу. Гитара мне ни к чему. Но могу угостить тебя бурбоном. Хочешь выпить?
Старик кивнул.
- Тогда веди меня в “Китовый ус”.
- Я не знаю, где это. Я знаю “Мейсонс”. Это близко.
- Эх, ладно! Тогда веди меня в “Мейсонс”. Только быстрее, а то дождь...
- Дождь сейчас утихнет, - сказал старик.
Они вышли из-под навеса и направились вдоль ряда лотков. Покинув Пайк Плэйс Маркет, остановились на перекрестке, и пока переключался светофор, капли, падающие с неба, стали мельче, и дождь опять превратился в морось.
- Ты гляди-ка, утих, - хохотнул Алексей. - Но влажность - сто процентов. Сейчас налево, или направо?
Бродяга ничего не ответил. Он уверенно шагал по лужам, своими растоптанными башмаками, прижимая к животу пакет с устрицами, раскачивая гитарным кейсом. Пройдя два квартала, они вошли в неприметную дверь, над которой синим и красным неоном было выведено название бара. Внутри оказалось людно - все столики заняты, возле стойки толпились дальнобойщики, и портовые грузчики. Ни дать, ни взять, типичная забегаловка, куда уставшие от физического труда мужчины приходят распить бутылку-другую. Заповедник без жен и детей. Зайдешь сюда и не поймешь, то ли ты в Сиэтле, то ли в Роттердаме, то ли в Одессе. В гуле голосов и звоне бокалов не различить, на каком языке говорят. Из музыкального автомата звучит типичный грязный рок западного побережья.
Пока Алексей проталкивался к барной стойке, его спутник уверенно направился вглубь помещения. Столик в дальнем углу освободился, к нему тотчас устремились двое лохматых в кожаных куртках. Но они вдруг отпрянули, будто их конкурентом был не низкорослый бич в дождевике, а банда татуированных громил. Бродяга сел у прохода, не снимая дождевика. Гитару он посадил на соседний стул. Алексей взял на баре два бокала пива, бутылку бренди и уселся напротив.
- Будем знакомы. Меня зовут Алекс.
Они чокнулись бокалами и выпили.
- Чиф Джордж.
- Чиф - это имя, или...
- Это такое звание. Тот, кто стоит во главе племени.
- Что за племя такое?
- Не важно. Чифом сейчас называют любого мужчину моей расы.
Алексей хлопнул себя по лбу:
- Так ты индеец! То-то я думаю...
В каком-то научном журнале он читал теорию о том, что индейцы были потомками древних народов северной Азии, перешедших через Берингов пролив во время глобального оледенения.
- А я смотрю, лицо у тебя такое... Правда, индеец?
- Правда.
- Никогда не встречал индейцев! Так ты местный, Чиф Джордж?
- Местный.
- А родители твои?
- Тоже местные.
- Ну а...
- Все мои предки местные. Более местные, чем все в этом городе.
Алексей сделал несколько крупных глотков, не отрывая взгляда от собеседника. Теперь ему казалось, что черные глаза Джорджа выражают непреклонную уверенность. Будто он полноправный хозяин этих земель и может предоставить доказательство.
- А меня тоже называют чиф. На судне. Я старший помощник капитана.
Бродяга улыбнулся уголками губ.
- Ты впервые здесь, Алекс?
- В этом баре впервые.